покрытые кровью и копотью, но все-таки живые. В пещере стояла удушливая вонь от сгоревших тел, клубился дым, хлопья сажи оседали на камни.
– Я не этого хотел, - повторил маг. Ааронн не ответил. Он смотрел туда, где в центре выгоревшего круга лежало, неудобно изогнувшись, тело Иефы. Огонь не тронул ее, хотя обломок стрелы, торчавший из ее плеча, почернел и обуглился.
Слева послышалась возня, и в пещеру, шатаясь, ввалился дварф. За ним выбрался всклокоченный совомедведь. Стив встретился взглядом с проводником и, закрыв глаза, устало сполз по стене. Вилка покрутился возле него с полминуты, но потом поднял морду, словно учуяв что-то, щелкнул клювом, взревел и бросился к телу хозяйки. Ааронн отвернулся. Смотреть, как детеныш совомедведя жалобно тычется мордой в неподвижные руки барда, было невыносимо.
- Что теперь? – тихо спросила Этна, ни к кому особо не обращаясь.
Теперь, наверное, нужно было осмотреть тела – вдруг кто-то выжил – и выяснить, куда ведут ходы из пещеры. Один из них наверняка закончится крепкой дубовой дверью, за которой обнаружится хранилище, а в нем – мирогляд. А может быть, и еще что-нибудь интересное. Тогда можно будет убраться подальше от этих проклятых каменных коридоров, отмыться в ручье, выспаться у костра и вернуться в Бристоль. Вот, что нужно было делать теперь. Но сказать об этом Зулин почему-то не решился. «Ты убил ее», - протелепал Зверь. Зулин вздрогнул, поднял голову и встретился с немигающим взглядом фамильяра. Не выдержал, отвел глаза. «Не я, - подумал он. – Ее убил не я. Ее убил тот, кто пустил стрелу». Кот презрительно фыркнул и отошел. Маг тяжело вздохнул. Можно было придумать сотню логических обоснований того, что полуэльфка погибла по собственной дурости. Можно было привести неопровержимые аргументы, но что-то внутри Зулина восставало против казуистики. Он убил ее. Он собирался убить ее и убил. Убил.
Планар повернулся к пещере спиной и сгорбившись побрел вдоль по коридору, послужившему им убежищем.
* * *
Вилка горестно подвывал, пытаясь разбудить хозяйку, которая почему-то не желала открывать глаза. Жалобный плач детеныша гулко отдавался под каменными сводами. Стив не выдержал и встал. Шагнул вперед, не поднимая глаз, остановился. Он не знал, сможет ли посмотреть козявке в лицо. Он даже не знал, осталось ли у нее лицо, или она стала таким же обезображенным куском обгоревшей плоти, как все остальные. Наверняка, так оно и было.
Стив сделал еще один шаг и снова остановился. Брезгливо переступая мягкими лапами, к нему подошел фамильяр и потерся лбом о колено. Стив опустился на корточки и запустил пальцы в густую шерсть кошачьего загривка. Зверь замер.
- Я не могу, - прошептал Стив. – Слышишь, я не могу.
Кот слабо качнул хвостом и переступил передними лапами, соглашаясь. Стив закусил губу, сдерживая рвущийся наружу тоскливый вой, и сердито утер глаза, размазав по щекам кровь и копоть. Встал, решительно тряхнул головой. Поднял, наконец, глаза и посмотрел.
Измученный горем совомедведь лежал возле пигалицы, спрятав морду под бардовскую ладошку, и со стороны все выглядело так, словно полуэльфка просто прилегла отдохнуть в неподходящем месте и случайно уснула – вот только поза была неудобная, и обломок стрелы торчал. Стив шагнул – раз и еще раз. Как ему хотелось, чтобы из прохода выскочила толпа гоблинов, и тогда пришлось бы снова рубить и принимать на себя удары!
Но гоблины из прохода не выскочили. Оттуда вышел планар, бережно прижимая к груди что-то круглое, завернутое в парчовую тряпицу.
- Я нашел его, - жалобно сказал Зулин. Стив остановился и непонимающе уставился на мага. – Я нашел его. Нашел мирогляд. Все… Теперь мы можем вернуться домой.
Ему никто не ответил.
