Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII — начало XIX века)

233

Аксаков С. Т. Собр. соч. в 4-х т. М., 1956, т. 4, с. 47–48.

234

Там же, с. 125–126.

235

О связи крестьянского быта с природными циклами см.: Успенский Г. И. Собр. соч. в 10-ти т. М., 1956, т. 5, с. 120.

236

Так, досуги великих князей, братьев Александра и Николая Павловичей — Константина и Михаила резко контрастировали с мундирной стянутостью их официального поведения. Константин в компании пьяных собутыльников дошел до того, что изнасиловал в компании (жертва скончалась) даму, случайно забредшую в его часть дворца из половины Марии Федоровны. Император Александр вынужден был объявить, что преступник, если его найдут, будет наказан по всей строгости закона. Разумеется, преступник найден не был.

237

Аксаков С. Т. Собр. соч., т. 3, с. 89.

238

Черновой вариант: Привыкли в трех войнах лишь к лагерю да к полю (VII, с. 365).

239

Предтеческий А. В. Записка Т. Е. Бока. — В кн.: Декабристы и их время. М.; Л., 1951, с. 198.

240

См.: Эйдельман Н. Лунин. М., 1970, с. 89; см. также: Окунь С. Б. Декабрист М. С. Лунин. Л., 1985, с. 13–14.

241

Ср. у Ломоносова в «Оде, выбранной из Иова»:

О ты, что в горести напрасно
На бога ропщешь, человек,
Внимай, коль в ревности ужасно
Он к Иову из тучи рек!
Сквозь дождь, сквозь вихрь, сквозь град блистая
И гласом громы прерывая,
Словами небо колебал
И так его на распрю звал.

Штиблеты как форма военной одежды были введены Павлом по прусскому образцу. Эспантон — короткая пика, введенная при Павле в офицерскую форму.

242

Поэты-сатирики конца XVIII — начала XIX в. Л., 1959, с. 173.

243

Шильдер H. К. Император Александр Первый, его жизнь и царствование. Т. III, СПб., 1897, с. 38, 48. См. также: Русский архив, 1871, с. 1131.

244

Все нити заговора были настолько сосредоточены в руках императора, что даже наиболее активные участники заговора против Сперанского: названный выше Я. де Санглен и генерал-адъютант А. Д. Балашов, принадлежавший к наиболее близким к императору лицам, — посланные домой к Сперанскому с тем, чтобы забрать его, когда он вернется из дворца после аудиенции у царя, с грустным недоумением признались друг другу в том, что не уверены, придется ли им арестовывать Сперанского или он получит у императора распоряжение арестовать их. В этих условиях очевидно, что Александр не уступал ничьему давлению, а делал вид, что уступает, на самом деле твердо проводя избранный им курс, но, как всегда, лукавя, меняя