провалился в сон.
Она снова лежала на поляне. Легкая улыбка на губах. Альбус почувствовал дрожь в коленях и сделал неуверенный шаг к Джинни.
— Мама... – прошептал он. Холодно. Снова очень холодно. И мама снова в легком летнем сарафане, который так любила носить раньше, давно, кажется, в другой жизни, когда у них была крепкая и счастливая семья. Она не отвечает. Снова молчит, как и всегда.
— Мама... – тихо произносит Альбус еще раз. Внезапно она поворачивает голову. Альбус чувствует ледяной холод и необъяснимый страх. Джинни Поттер открывает глаза и не моргая смотрит на сына.
Она что-то шепчет, но Альбус не слышит. Он слышит просто нарастающий звон в ушах. И поднимает ногу, чтобы сделать шаг. Губы Джинни складываются в короткое «нет».
— Мама? – спрашивает Альбус.
— Не подходи, — шепчет она. Альбус не слышит, но просто знает, что она говорит именно это.
Мама… На глазах слезы. Он не слушается и подходит. И снова – под ногами Ангус. Альбус опускается на колени рядом с серебряным драконом и гладит его по сверкающей спине. По щекам ползут слезы, и Альбус просыпается.
— Спит, – мрачно констатирует голос за пологом. Знакомый голос. Полный сарказма, Альбус чувствует самое настоящее бешенство, он откидывает полог и хватает палочку на тумбочке. Сон выжал из него все силы. Щеки мокрые. Он действительно плакал.
Возле поттеровской кровати стоял Скорпиус Малфой собственной персоной, с бутылкой сливочного пива в руке.
— Что, все когда-то происходит в первый раз, Малфой? – ехидно поинтересовался Альбус, кивнув на пиво.
— Угу, – кивнул Скорпиус. – Будешь?
— Буду, – вдруг сказал Альбус и удивился сам себе. Взяв прохладную бутылку из рук Скорпиуса, он отхлебнул большой глоток и закашлялся.
— Горечь… — прошептал он, отставляя бутылку в сторону.
— Точно! – рассмеялся Малфой. Еще какая горечь. Но все пьют и не морщатся. Как думаешь, огневиски лучше?
— А что есть? – спросил Альбус и сложил руки на груди, широко зевнув.
— Есть. У семикурсников. Но они никому не дают. Правда, уже плохо соображают, что происходит…
— Отлично! – фыркнул Альбус и решительно поднялся на ноги. Сон все еще цеплялся за сознание, заставлял чувствовать тот самый холод и страх. Хотелось сделать что-то из ряда вон выходящее, чтобы это ощущение прекратило его терзать.
— Поттер, ты куда? – осведомился Малфой, принюхиваясь к бутылке, из которой, судя по всему, не сделал и глотка.
— Никуда, — ответил Альбус и изобразил малфоевскую усмешку, демонстрируя, как ему неприятно было слышать подобное от друга еще там, на улице. После чего исчез. Лишь легкая, невесомая ткань засеребрилась в воздухе.
— Идиот! – ругнулся Скорпиус в пустоту и получил внушительный щелчок по носу.
— Вернешься – зааважу. – буднично сказал Малфой, почесывая нос и садясь по-турецки на свою кровать. Хотелось уткнуться в книгу и не обращать ни на что внимания. Но вещи еще не были распакованы, поэтому все, что осталось Скорпиусу – это сидеть и ждать, пока неугомонный вернется обратно. Или заняться все-таки вещами. Вздохнув, Скорпиус решил, что второе предпочтительней. Сидеть без действия он не любил.
Альбус Поттер появился в гостиной с бутылкой огневиски в руках.
— А я и не думал, что у нас здесь можно.
— Нельзя, – лаконично ответил Скорпиус, — просто Слагхорн старый уже, все знают, что он не зайдет посмотреть, чем занят его факультет, вот и пользуются. А вообще – это же традиция. На это закрывают глаза. Папа рассказывал.
— Да ну… — с недоверием сказал Альбус и зажмурившись приложился к бутылке.
— Ты чего делаешь, пустоголовый?!
— Пью, - Альбус закашлялся и сел рядом с Малфоем.
— Вот скажи мне, Скорп, почему ты на меня рычишь все время? Что я тебе не так сделал?
— Быстро же тебя проняло... – пробормотал Скорпиус и попытался аккуратно спихнуть нахала на пол. Нахал не спихивался, а продолжал рассуждать на тему «странностей» странного Малфоя.
— Поттер… — пропыхтел Скорпиус, упираясь ногами в стенку, а спиной в Альбуса, — нехорошо нарушать личное пространство.
Альбус икнул и снова приложился к бутылке. Скорпиус склонил голову набок и хотел выдать что-то ехидное, как дверь открылась и в комнату ввалились шумные и хмельные третьекурсники.
— Пооотер… — протянул Нотт, — ты еще не спишь, малыш? Ждешь, когда мамочка пожелает спокойной ночи?
Альбус мелко затрясся и попытался выхватить палочку, но координация движений была нарушена, и маневр не удался.
Скорпиус спокойно наблюдал за происходящим:
— Утихни, Нотт, — это прозвучало тихо и властно.
— Агуаменти! — прошипел Малфой, и на Поттера обрушилась холодная вода.
— А?.. – попытался тот возмутиться.
— Спать, – скомандовал Малфой и ушел в ванную.
Когда он вернулся в спальню, то увидел, что все действительно спят. Включая неугомонного Поттера.
Глава 3. Неожиданности
Никто и представить не мог, что тем утром станут свидетелями таких новостей. Даже старуха Трелони не предсказывала ничего зловещего.
Альбус проснулся, потянулся, сел на кровати и отодвинул полог, чтобы оглядеть комнату. Как обычно, он встал позже всех.
- Проспишь. Вставай, - лаконично бросил Малфой, уже полностью одетый и собравшийся.
- Опять не разбудил, - фыркнул Ал и стал быстро собирать свою одежду, раскиданную по всей комнате.
- Я – не будильник, говорил же! – отмахнулся Скорпиус и начал проверять чего-то в своей сумке.
Альбус метнулся в ванную. Там он, наскоро почистив зубы и плеснув в лицо холодной воды, почувствовал себя более или менее бодро. В голове был странный гул, нестерпимо хотелось пить. И казалось, что вода, заманчиво текущая из крана и чуть солоноватая на вкус, только разжигает эту жажду.
Малфой, стоя в комнате перед зеркалом, приводил в порядок светлые вихры, приглаживая их ладонью, и что-то там бормотал себе под нос. Альбус бросил на него завистливый взгляд. Он сам не знал ни одного заклинания, позволяющего вот так аккуратно уложить волосы, чтобы не торчали вороньим гнездом. А спросить не позволяла глупая слизеринская гордость и собственное громкое имя. Сосредоточенно сопя, Альбус принялся натягивать одежду. Через минуту он заметался вокруг своей кровати, тщетно пытаясь отыскать галстук. Серебристо-зеленый знак отличия никак не желал показываться на глаза своему владельцу.
- Акцио, мой галстук! – крикнул Ал и требовательно протянул руку. Ничего не произошло. Незадачливый третьекурсник поморщился и произнес с нажимом:
