дела.)
— Слушай, Ир, ты в колдовство веришь?
— Что? — замерла женщина и посмотрела на него с еще большей опаской. Теперь уже как на явного сумасшедшего. К которому черт ее дернул залезть в машину.
— Слушай, да не бойся ты! — возможно более убедительным и рассудительным тоном произнес Красин. — Никакой я не псих и не сумасшедший. Нормальный человек. Я просто спрашиваю: ну, веришь ты в колдовство, в приметы, в магию?.. Ну, все же хоть немного верят. Обычный вопрос. Ничего особенного. Чего уж ты прямо так… напрягаешься? Так веришь?
— Ну, не знаю… — все еще настороженно протянула Ира. — Ну, верю, наверное… В приметы верю. А прочему ты спрашиваешь?
— Видишь ли, Ира, — уже спокойнее произнес Красин, — я вчера позвонил по объявлению в газете. (На фиг я ей соврал? Я же сегодня звонил? Ну, не важно.) «Колдовство и ясновидение».
— И что? — с невольным интересом переспросила Ира.
— Представляешь, он меня сразу по имени-отчеству назвал, колдун этот! Хотя я не представлялся. Я просто номер по объявлению набрал, а он мне сразу говорит: «Здравствуйте, Олег Викторович!»! Можешь себе такое представить?
— Что, правда? — с еще большим интересом и с загоревшимися глазами опять переспросила Ира.
Она, похоже, почти уже совершенно успокоилась и теперь явно заинтересовалась происходящим.
Истинная дочь Евы. Легкомысленная и любопытная. «В любом возрасте», — глядя на нее, с невольной иронией подумал Красин.
— Да я сам чуть не обалдел! — постарался еще больше подыграть ей он. — Рассказал бы кто — не поверил! В общем, встретились мы с ним, он у меня прямо в соседнем доме находится, представляешь? — и он мне тако-ое предложение сделал! Закачаешься. Путешествие в прошлое!
— Как это: путешествие в прошлое? — зачарованно переспросила Ира.
Перед Красиным сидела маленькая девочка, слушающая с раскрытым ртом волшебную сказку про доброго волшебника.
— Так! Путешествие в прошлое. Правда, всего только на несколько часов. Я выбираю любой день в прошлом, и он меня туда переносит. Ну, то есть я нынешний оказываюсь в том дне и в том своем молодом теле. Причем он меня заверил, что все, там происходящее, здесь никак не аукнется. То есть словно в каком-то параллельном мире будет происходить. Так что даже, если погибнешь там — просто проснешься здесь, и все!
(Красин чувствовал, что говорит по-прежнему сбивчиво и сумбурно, да и «погибнешь» зря он сюда приплел, но решил, что теперь уже не важно. Ничего страшного. И так сойдет. Главное, что слушает. И бояться перестала. Переспросит, если что. Да и как тут последовательно говорить ? Тема такая, что сам черт ногу сломит! Он и сам-то, если честно, не до конца еще во все это верил и не все понимал.)
— Вот… — Красин попытался собрать разбегающиеся в разные стороны мысли. — Да, так вот! Я выбрал тот день, когда я тебе свидание пытался назначить, — Ира изумленно на него взглянула. — Ну, да. Чего ты удивляешься? Меня больше никогда в жизни так не отшивали! — невесело хохотнул он. — Запомнилось. Ну, в общем, короче, выбрал, и выбрал! Чего там говорить, отчего да почему! — он старался ерничаньем сгладить возникшую неловкость. Ира молчала.
— Не мог я тебя забыть! Все эти годы, — вдруг неожиданно сам для себя тихо произнес он и опустил глаза. — Да… Все время вспоминал потом. Всю жизнь. Да… Ну, так вот, — снова собрался он с мыслями. — Колдун этот мне и говорит. Если вы хотите в этот день отправиться, вы сначала встретьтесь с той девушкой, — ну, с тобой! — и договоритесь с ней обо всем предварительно. Предложите ей тоже туда отправиться, вместе с вами. Поэтому-то я тебе и позвонил. Чтобы все заранее согласовать. А чтобы ты наверняка пришла — пришлось тайны все эти страшные напридумывать. Мадридского двора. Ну, а чего было делать? Встретиться нужно было позарез — а вдруг ты откажешься? Надо было действовать наверняка. Короче, все это неважно! Чего мы о чепухе говорим! Давай лучше о главном, — он заставил себя поднять глаза .
Ира все так же смотрела на него в упор и молчала.
(Ладно, хватит дурака валять! — вдруг неожиданно разозлился Красин. — Комедии все эти любовные разыгрывать. Пастушечьи пасторали. «Ах-ох!..» Дафнис, блядь, и Хлоя. Мальчик— девочка.
Чего я тут млею перед ней, как сопливый мальчишка? Чуть ли не упрашиваю. Да это она должна меня упрашивать, если уж на то пошло! Такое предложение!.. А я тут, видите ли, мнусь-смущаюсь! Ломаюсь, блядь, как мятный пряник. Как будто это мне от нее что-то надо. Да бога ради! Да — да, нет — нет!)
— Так, как ты, согласна? — уже твердо закончил он, тоже глядя на Иру в упор и не отводя глаз. Да не захочет — не надо! Можно в конце концов и с той, двадцатилетней, с ней попытаться договориться. Там, на месте. Так сказать, не отходя от кассы. «С божьей помощью!» Как Александр Сергеевич советовал.
Ира мигнула. Кажется, весь предыдущий рассказ Красина она прослушала просто как некую красивую романтическую историю про любовь. Страстную и безответную любовь к ней ее бывшего поклонника, пронесенную им сквозь годы. Историю, хоть и прекрасную и замечательную, но к ее нынешней реальной жизни никакого прямого отношения не имеющую.
И теперь этот его простой, ясный и совершенно конкретный вопрос застал ее абсолютно врасплох.
Красин отлично почувствовал и понял эту ее заминку и сразу же принялся горячо убеждать.
— Послушай! Ты на несколько часов снова станешь двадцатилетней! Представляешь? Ну, вот, просто представь себе это на секундочку. Молодой! То есть вот ты, теперешняя, переселяешься в свое молодое, двадцатилетнее тело! Во время сна. Заснешь завтра вечером, как обычно, и попадешь в тот другой мир. Причем, что бы там с тобой ни случилось, здесь это на тебе никак не отразится! Ты в любом случае проснешься утром, как всегда, в своей квартире, в своей кровати, рядом с мужем.
(Поскольку Ирина Николаевна на это его замечание никак не отреагировала, Красин понял, что так оно и есть, спит она действительно до сих пор с мужем. С этим… как его?.. Любит, значит! Ну-ну!.. Будем надеяться… «С божьей помощью»…)
— Ну, словом, путешествие во времени! — энергически закончил он. — Как в кино. Бесплатно и ничем не рискуя. Плюсов море — такие ощущения! — а минусов вообще никаких! Ну?.. Согласна?..
По заблестевшим и широко раскрывшимся глазам немолодой женщины Красин понял, что она, наконец, стала осознавать, о чем именно сейчас идет тут речь.
— Даже не знаю, что сказать, — медленно и недоверчиво произнесла она. — Так ты это серьезно? Ты во все это веришь?
— Послушай, Ир, какая разница? Веришь, не веришь… Не все ли равно? От тебя же ничего взамен не требуют? Ну, не получится — заснешь и проснешься, как обычно. Только и всего. Все, что мне от тебя надо, это чтобы ты завтра спать легла не позже одиннадцати и чтобы ночью тебя по возможности не будили. Лучше вообще телефон отключи. Вот обеспечь эти условия — и все! А остальное уж тебя не касается. Ничего больше от тебя не требуется.
— Ну, хорошо, хорошо!.. — засмеялась Ира. — Ладно, договорились. Если уж ты так настаиваешь.
Поскольку последнее ее шутливое замечание было произнесено тоном, явно более игривым и фамильярным, чем все предыдущие, то Красин наконец решился.
— Ну, естественно, настаиваю! — с такой же шутливой фамильярностью подхватил он и даже подмигнул слегка с улыбкой глядящей на него Ире. — Я же не просто так. У меня же на то свои причины есть!
— Да? — все так же, даже и еще чуть-чуть более игриво переспросила Ира. — И какие же?
— (Какие-какие!.. А то ты не понимаешь! «С божьей помощью»!) Ну, я надеюсь, что ты меня там опять так же не отошьешь, по крайней мере! Чего я туда лечу, чтобы ты меня опять послала, что ли? Я же не мазохист какой-нибудь!
— А зачем ты туда летишь? — кокетливо взглянула на него Ирочка. Тон ее стал еще более доверительно-фамильярным.
(Ага! Дело, кажется, идет на лад! — подумал с радостью Красин. — «Лад», кстати сказать, это «дал» наоборот. Почти — «дала». Без одной буковки. Именно! Почти дала! Почти прямой вопрос. Все она уже прекрасно понимает! — мелькнуло у него в голове. — Мы с ней, по сути, почти открытым текстом уже разговариваем. Почти уже обо всем договорились. Почти дала!
