Красиным сторону. Это ее смущение возбуждало Красина еще сильней. — Сдвинем в случае чего… А там где? На полу, что ли? Ну, чего? Начинаем?
Ирочка бросила взгляд в сторону двери и кивнула.
— По одному? — уточнил Красин.
— Да, пусть по одному заходят, — несмело попросила девушка .
— Ты их только смотреть будешь или и ощупывать тоже? — цинично подмигнул ей Красин. — Как племенных жеребцов. Быков-производителей.
Ирочка опять заалелась и засмущалась.
Красин мысленно выбрал первую попавшуюся ему особь мужского пола и приказал войти. Точнее, «приказал» — это было не то слово. Он просто сам как бы вошел в сознание этого молодого парня и, оставаясь в то же время и самим собой, в своем собственном теле, видел теперь одновременно все и со стороны, его глазами. Это ощущение невозможно было как-то передать словами, как невозможно описать, передать словами вообще никакое чувство, скажем, зрение, осязание, обоняние, но оно, это ощущение, несомненно присутствовало. Было! Было и все. Понятно теперь, почему колдун этот тогда ничего ему объяснять не стал. Как такое «объяснишь»? Как объяснить от рождения слепому: «Ты будешь отныне видеть?» Если он вообще не знает, что такое зрение? Что такое «видеть»? Прозреет — сам поймет.
Мужчина вошел. Ирочка мельком, как бы украдкой на него взглянула, сразу повернулась к Красину и отрицательно покачала головой. Она, видимо, все еще смущалась.
— Следующего? — громко спросил у нее Красин. Ирочка кивнула.
— Да не бойся ты! — заметил ей Красин. — Они все равно ничего не понимают сейчас. Как живые манекены. Роботы… Впрочем, потом, если захочешь, можно будет им чувства частично и вернуть, — сразу же успокоил он ее. — Слух или зрение, скажем. Или речь. Все в наших силах! А то, чего тебе, в самом деле, с манекенами трахаться… У робота сосать… Ты же не теленок. (Телка! — усмехнулся про себя он.) Тут же обратная связь должна быть. Удовольствие приятно не только получать, но и доставлять. Я понимаю…
Изрекая рассеянно все эти глубокомысленные сентенции, Красин одновременно смотрел на происходящее глазами стоящего посередине комнаты темноволосого парня.
Рыжеватая стройная девушка… Красивая… Очень… Безумно… Просто сказочно!.. Ослепительно- красивая… Неправдоподобно!..
Рядом парень какой-то невзрачный… Совершенно обычный… Ба-а!.. Да это же я! Чего-то я со стороны… не очень… Н-да… Мудак мудаком. Неужели я действительно так выгляжу? Понятно теперь, почему она меня тогда отшила. И сейчас сбежать хотела. Вот блядство! Никогда не думал, что я такой замухрышка. Зачуханный какой-то… Вроде, и спортом занимаюсь…
Красин придирчиво оглядел глазами парня свои руки. Свою тайную гордость. Ни черта не видно! Никаких, блядь, мышц. Мышцев. Хуй ли я тогда качаюсь целыми днями!? Дохляк какой-то! Как же это она мне дала-то? Я бы на ее месте не дал. Хотя, куда ей было деваться? Чего я дурью-то маюсь? «Как же она мне дала?»! А как же ей было мне не дать? Она уж и так, и эдак!.. а я пристал, как банный лист! Вынь да положь!! Приспичило мне! В смысле, я сейчас выну, а ты себе в ротик-то и положи. «Положь». В ближайшем подъезде. Ну, и чего? Чего ей было делать? Молодой-то побыть хотца. Хоть часок.
Но, по крайней мере, теперь у меня иллюзий никаких нет. Что она меня, там, любит, обожает и прочее. Стоны ее все эти… «Ах, блядь, милый!..» Суду все ясно. Ладно, может, оно и к лучшему. Что никаких иллюзий. И всяких там ревностей. Секс! Только секс. Чистый секс. Голый. Ну, что ж, посмотрим теперь, на что наша девушка способна?!
Произнося про себя эти слова, Красин непроизвольно попробовал вдруг взглянуть на эту сцену и глазами Ирочки. Войти в нее, как в этого парня. Он вовсе не то имел в виду, говоря мысленно «посмотрим», просто случайно так произнеслось, подумалось. Но сама фраза невольно подсказала ему теперь, что делать.
***
Сдвиг! Мгновенный мысленный перебой, щелчок!.. И он оказался… О, Господи! На него хлынул целый поток новых ярчайших ощущений. Теперь он видел всю эту сцену и ее глазами тоже. Парень по-прежнему в нем оставался, никуда он не делся (или он в парне, черт его разберет!), но он тотчас же отодвинулся, сместился куда-то вбок, на второй план! На периферию восприятия. Сам же Красин теперь находится в сознании Ирочки. Внутри ее. Видел все ее глазами, чувствовал то же самое, что и она. Наверное, он мог бы сейчас ею даже управлять, как этими… в коридоре… но пока не стал этого делать. Даже не пытался пробовать. Зачем?
Пока он просто в изумлении как бы осматривался вокруг, прислушивался к чувствам и ощущениям молодой девушки, пытаясь в них разобраться. Ему было невероятно, безумно интересно!
Прежде всего, его приятно удивило, что в ее глазах он выглядел все-таки гораздо привлекательней, чем в глазах того парня. А! ну, наверное, это просто потому, что она ко мне уже привыкла. Глаз замылился. Это на свежего человека я поначалу такое дикое впечатление произвожу, удручающее. Какого-то закомплексованного урода. А она-то уже присмотрелась, просто не замечает.
Да и чувства у нее ко мне, оказывается, все же довольно-таки теплые. Действительно… Ну, надо же!.. Как к какому-то чуть ли даже не приятелю. К другу. К близкому человеку, что ли…
(Как к родному! — не преминул иронически усмехнуться он про себя. — Однако дружба дружбой, а ножки врозь!)
Так… Да!.. Чудеса!.. Никакой враждебности.
То, что я ее к близости принудил… Фи-и!.. Какие мы высокопарные выражения употребляем! Какие мы, оказывается, целомудренные и стыдливые! Кто бы мог подумать!? (Цело-муденные, блядь! Муди у нас пока еще целые. На месте. Пока. Но если так и дальше дело пойдет, если я и дальше буду чужих жен к близости принудивать… при-мудивать… Тьфу!) «К близости принудил»! «Ах, граф!..» А как еще сказать? «Дать заставил»? Как-то не звучит… «Сосать…» Ф-фу-у-у!.. Ну, ладно, ладно, не важно. Не будем отвлекаться. Что там у нас дальше? Насчет «близости»?
Так вот, то, что я ее… склонил, в общем! ей, похоже, все равно. Она об этом даже и не думает. Не заморачивается. Воспринимает как должное. Ну, дала и дала! Более того, последний раз ей даже самой понравилось. Вот ей-богу! Ну, оргазма никакого у нее, положим, не было, это она, конечно, врет как обычно и не краснеет! — но приятно ей было. Было-было! Так,.. в меру… Но и то хорошо! Ха! И на том спасибо. Я, честно говоря, гораздо худшего ожидал. Го-о-раздо! Думал, что она от меня чуть ли не плюется. Тайком потом отплевывается. «Тьфу!.. постылый…»
Красин почувствовал невольную гордость. Его и без того доброжелательное отношение к девушке, возникшее и окрепшее в нем, несмотря на все ее невинные шалости и мелкие обманы, еще более усилилось. Она, помимо всего прочего, была ему, честно говоря, и просто симпатична. Просто как человек. Ему нравились ее твердость, решительность. Вообще она, на его взгляд, достойно вела себя в этой ситуации. Быстро приспособилась. Как хамелеон. Ну, и правильно! А то, что она пыталась его кинуть… Что ж, любой человек имеет право на защиту. Ну, не хотела она у меня сосать! Что ж поделаешь. Не Аполлон!
В общем, ему было бы даже приятно теперь ей как-то помочь, доставить удовольствие… Компенсировать хоть частично моральный ущерб. От общения с ним. (Видел, блядь, я себя со стороны, видел!) Он ей сочувствовал. Они стали на время как бы единым целым. Одним организмом. Симбиозом.
А кстати? Когда она трахаться сейчас будет, он же тоже все почувствует! Ощущения женщины во время секса. Ебли. Когда ее ебут. Красин чувствовал непонятную, удивлявшую его самого, настойчивую, настоятельную потребность употреблять грязные, грубые слова. Они его возбуждали. (Странно!.. Никогда вроде…) Или ее? Он уже не понимал.
Он попытался по-настоящему настроиться, вжиться в сексуальные ощущения девушки, пытаясь их осознать, воспринять, объять во всей полноте, стараясь отделить их от своих собственных. Он и сам еще не понимал, зачем он это делает.
Тепло внизу живота,.. постепенно разливающееся сладкой истомой по всему телу,.. Набухшие, почти болезненно-чувствительные соски грудей — хотелось, чтобы их ласкали, целовали!.. и желание! желание! желание! Острое, нестерпимое!!
