в той стране; тех же, кто не подчинится ему, подвергайте ясаку от моего имени». Аргучи, прибывши на место, согласно повелению Мангу-хана, созвали курильтай, куда пригласили всех предводителей, прибывших вместе с Гулаву. Между тем призвав к себе грузинского царя, Давида, с его конницей, они дали ему какие-то секретные наставления. После того уже аргучи через великих послов пригласили ханских сыновей - Балаху, Бора-хана, Такудара, Мигана, сына Хулиева. Когда все собрались, аргучи сообщили им повеление Мангу-хана. Как только ханские сыновья узнали о [32] том, что Гулаву намерен воссесть на ханский престол, то четверо из них пришли в ярость и не захотели повиноваться Гулаву. Такудар и Бора-хан подчинились, а Балаха, Тутар, Гатаган и Миган не согласились признать его ханом. Когда аргучи, Мангу-хана убедились в том, что эти четверо не только не желают повиноваться, но еще намерены сопротивляться Гулаву, то приказали: подвергнуть их ясаку, т. е. задушить тетивой лука: по их обыкновению только этим способом можно было предавать смерти лиц ханского происхождения. Мигана, сына Хулиева, по причине его малых годов, заключили в темницу на острове Соленого Моря 57, находящегося между областями Гер и Зареванд. После того аргучи приказали армянским и грузинским войскам итти на войска мятежников и перебить их; что и было исполнено. Народу было истреблено столько, что от убитых татарских трупов зловоние распространились по горам и полям. Только двое из предводителей, Нуха-куун и Аратамур 58, проведав заблаговременно об опасности, взяли с собой сокровища, золото, превосходных лошадей, сколько могли и бежали с 12 всадниками. Переправившись через великую реку Кур, они воротились в свою сторону. Не довольствуясь тем, что спаслись, они восстановились против Гулаву Берке 59, брата Саин-хана, и в течеше 10 лет производили страшное кровопролитие. Между тем аргучи Мангу-хана, прибывшие с великим ясаком, с большим торжеством [33] провозгласили ханом Гулаву. Таким образом страна на некоторое время успокоилась. Гулаву был весьма добр, любил христиан, церкви и священников. Точно также и благочестивая жена его, Тавус-хатун, была во всех отношениях добра, милостива к нищим и нуждающимся, и до того любила христиан, как армян, так и сирийцев, что держала при себе постоянно армянских и сирийских священников, а при шатре своем имела походную церковь и колокол 60.
Благочестивый царь армянский Гетум, услыша о том, что Гулаву провозглашен ханом и что он человек добрый и любит христиан, сам отправился к нему на восток с дорогими приношениями и представился (В тексте: ***, т. е. видел (хана). Но в подобных случаях это слово означает: представиться царю, повелителю; лично отправиться к нему на поклон. Об анологических выражениях в других восточных языках, см. Quatrmere - Histoire des Mogols стр. 230, прим. 71) ему. Хан со своей стороны весьма полюбил армянского царя, оказал ему почет и вторично даровал охранительный грамоты, как его царству так и церквам, церковнослужителям и вообще всем христнам нашей страны. Поели того с большими почестями и наградами он отпустил армянского царя обратно в его страну. Многие цари и султаны изъявили Гулаву покорность и поднесли ему дорогие подарки. Возвеличился Гулаву-хан и усилилось его [34] могущество: не было числа войскам и всадникам его. Он был не менее богат и другими вещами: превосходные камни и жемчуг лежали перед ним, как груды морского песку; я не говорю о другом имуществе: о золоте, cepeбре, лошадях, стадах, которым не было числа и меры. Получив от Бога ханство и могущество, множество войска и всадников и видя себя обладателем великих сокровищ, Гулаву-хан приказал ceбе построить дворец на поле Дарин, называемом татарами Алатаг, на том месте где было летнее местопребывание великих царей армянских, из династии Аршакидов 61. Сам Гулаву был человек ума великого. Он был сведущ, справедлив и в тоже время кровожаден; но он умерщвлял только злых и врагов своих, а к добрым и благочестивым был милостив. Христиан он любил более других народов и до такой степени, что вместо годовой подати он потребовал у армян 100,000 свиней (В тексте: ***, слово не встречающееся в армянских словарях, вероятно народное. У грузин есть слово: *** - поросенок; следовательно *** должно означать: свинья). Он отправил во все города мусульманские по 2 000 свиней, приказав назначить к ним пастухов из магометан (В тексте: ***,таджик. Под этим словом у армянских писателей первоначально понимались арабские племена; в последствии - магометане, вообще мусульманские народы), мыть их каждую субботу мылом и кроме травы кормить их миндалем и [35] финиками. Сверх того он приказал казнить всякого таджика, без различия состояния если тот отказывался есть свинину. Вот какое уважение он оказывал таджикам! Так поступал Гулаву, желая сделать удовольствие князьям (В тексте весьма часто попадается слово ***, войско, употребленное вместо: *** - князья, так как у Армян и Грузин каждый князь набирал дружину между своими подданными и был их природным начальником, а не по назначению. Хан имел дело только с князьями, и их считал своим войском) армянским и грузинским, которых он очень любил за их постоянную храбрость в битвах. Он называл их своими богатырями 62, а молодых и прекрасных детей их назначал в свою охранную стражу с правом носить лук и мечи. Они назывались Кесиктой 63, т. е. привратники. После того Гулаву начал восстановлять разрушенные им места 64. Для этой цели он приказал выставить рабочих (В тексте: ***, слово для нас неизвестное; мы передаем его по смыслу) из каждого населенного места, из малого по одному, из большего по два и по три человека, назвал их ям 65 и отправил их обстраивать разрушенные местности, в которых жители освобождались от всех податей, но обязывались поставлять хлеб и похлебку для путешествующих татар 66. Утвердив таким порядком свой ханский престол, Гулаву предался после того отдыху: ел, пил, веселился. [36]
В те дни прибыл от Мангу-хана какой-то человек под видом нищего. Он был страшен на вид: росту высокого, плечистый, шея как у буйвола, руки огромные, как лапы у медведя, и ежедневно съедал по барану. Он привез от Мангу-хана письмо и дорогую одежду. В письме было сказано: «такой-то борец отправлен мною к тебе, брат мой Гулаву-хан. Если найдется у тебя силач, который поборет моего борца, дай ему это платье; если же мой одолеет всех твоих, то одень его в это одеянье и отправь его ко мне в сопровождении великого посла!». Тогда Гулаву-хан призвал к себе всех
