лишь путем приобретения знаний. Аримана сильно огорчал тот факт, что ему никогда не представится возможность восстановить то, что утрачено на Просперо.
Волк с безумным визгом прыгнул на Аримана, и он сбил его выстрелом в голову. Зверь рухнул у его ног, и он невольно содрогнулся: перед ним было не животное, а существо, одетое в подобие бронекостюма, словно тело Астартес трансформировалось в адское отродье.
— Великий Океан, а это еще что такое?! — вскричал Хатхор Маат, когда на них набросились еще несколько ужасных помесей человека и волка.
Ариман вспомнил слова, некогда сказанные ему Охтхере Судьбостроителем, и внимательнее присмотрелся к волко-людям, с воем бросавшимся в атаку.
— Вульфены! — крикнул он, выпуская по группе ужасных созданий болтерную очередь.
— И они еще смеют называть
Когда-то вульфены были Астартес, но их поразило страшное бедствие. Лица превратились в звериные морды, но в глубине желтых глаз остались проблески разума. Все тело покрылось густой шерстью, однако челюсти не вытянулись вперед, как у волков. Плоды оружейных технологий были в их руках бесполезны, и единственным оружием этих жестоких убийц стали острые как бритвы когти и клыки.
Свалить таких чудовищ можно было лишь самыми точными выстрелами, а остальные раны, даже такие, которые могли оказаться смертельными для Астартес, они просто не замечали. Когти вульфенов без труда рвали пластины брони, а их клыки были не менее опасны, чем любой силовой клинок. С такой целенаправленной свирепостью Тысяче Сынов еще не приходилось сталкиваться, и они попятились от невиданного ужаса, шокированные тем, что Космические Волки осмелились использовать этих омерзительных выродков.
Вульфены проделали кровавую рану в линии обороны Тысячи Сынов, и с каждой секундой она становилась все шире, десятки воинов оказывались жертвами безумной ярости, погибая от страшных клыков и когтей. В образовавшийся прорыв с торжествующими воплями хлынули Космические Волки и Кустодес, разбив ряды Тысячи Сынов на отдельные группы и безжалостно истребляя их ударами заиндевелых топоров и Копий Хранителей.
Ариман отступал по вымощенной базальтом дамбе над водоемом к пирамиде Фотепа, их последнему убежищу в Тизке. Вместе с ним к бронзовым воротам, ведущим внутрь пирамиды, отступали лучшие и храбрейшие воины Легиона, все, кто выжил, чтобы отдать жизни на виду у своего примарха.
Вой вульфенов поднялся до оглушительного крещендо.
И наконец сверху прозвучал ответ на этот вызов.
Глава 31
ПЛАЧ ПРОСПЕРО
Небо раскололось пурпурными молниями, а затем потемнело, словно внезапно наступила ночь. Хлынувший черный ливень мгновенно промочил всех до нитки и оставил в воздухе горький привкус мокрого пепла. Ариман, ошеломленно подняв голову, увидел объятого пламенем гиганта, спускавшегося с верхнего уровня пирамиды Фотепа. Крест Жизни внезапно вспыхнул прозрачным зеленоватым светом, и множество молний ударили в землю, мгновенно уничтожив десятки вульфенов.
По земле поползли трещины, в водоеме яростно вскипела и поднялась маслянистая жидкость. Черные волны яростно ударили в берег, и упавшие с пирамиды осколки, подхваченные внезапно налетевшим вихрем, словно копья, пронзили вражеских воинов и пригвоздили их к земле.
Ариман ощутил, как в нем стремительно нарастает заряд энергии, и приготовился усилить контроль над телом, зная, что мутирующая плоть сейчас попытается сбросить оковы и превратить его в ужасное чудовище. Но болезненных судорог не было, и он с нескрываемым изумлением посмотрел на идущее ему навстречу сверкающее огнями существо.
Магнус Красный явился во всем своем великолепии, его золотые доспехи и развевающиеся красные волосы лучились энергией эфира. От посоха отлетали ослепительные молнии, которые с оглушительным треском взрывали танки и машины. Магнус окинул взором войско Космических Волков, и все, кто взглянул в его глаз, мгновенно погибали, лишившись рассудка при виде мрачной бесконечности хаоса.
Над Тизкой разбушевался Великий Океан, и небо стало прозрачным окном в иные сферы. На обреченный мир сверху вниз уставились выпуклые глаза размером с горы и бесформенные существа, каких не мог увидеть в бреду ни один сумасшедший. От этого кощунственного ужаса в тот же миг погибли сотни воинов.
Ни один разумный человек не мог без содрогания смотреть на это кошмарное зрелище, и армия захватчиков, объятая страхом перед лицом ненасытных монстров, прекратила резню. При виде грозных воплощений варпа даже вульфены съежились и попятились, словно сознавая всю ничтожность своего существования.
Лишь Леман Русс и два его волка невозмутимо стояли перед Магнусом, и в глазах Короля Волков Ариман уловил нетерпеливый блеск, как будто мысль о грядущей схватке доставляла ему удовольствие.
Магнус ступил на базальтовые плиты дамбы, и нормальное течение времени замедлилось. Каждая капля теперь как будто парила в воздухе, зигзаги молний перемещались невероятно медленно. Вулканический базальт под ногами Магнуса подернулся рябью, и Ариман, повинуясь веками выработанному обычаю, упал перед своим примархом на колени.
Примарх Тысячи Сынов предстал перед ними божественным воплощением света среди гнетущей тьмы. Еще никогда золото его брони не сверкало столь ярко, а роскошная грива красных волос не пылала таким чистым цветом. Его плоть светилась сиянием невероятной силы, превосходящей все, что было прежде. Взгляд единственного глаза не отрывался от Аримана, и от глубины отчаяния в этом пылающем оке у него кровь застыла в жилах. В тот миг Ариман осознал весь ужас Магнуса, видевшего, как его сыновья уступают чудовищной мутации и превращаются в монстров и разгоревшийся столетия спустя гнев, когда их убивали ради безумных амбиций его брата.
Он увидел и благородный идеал, заставивший Магнуса воздержаться от битвы, и понял свою ошибку. И еще он почувствовал, что отец прощает ему его сомнения, а затем услышал его голос.
— Эта судьба с самого начала была предназначена мне, а не вам, — заговорил Магнус, и Ариман понял, что его слышит каждый Астартес из Тысячи Сынов. — Вы мои сыны, а я обманул ваши надежды.
От слов примарха у Аримана к горлу подступили рыдания — столько в них было горечи человека, который видел воплощение своей мечты, но не мог дотянуться до него рукой. Когда Магнус снова заговорил, слова предназначались только для Аримана:
— Азек, уводи моих сыновей в пирамиду.
— Нет! — вскричал главный библиарий, и ручьи непрекращающегося ливня смешались на его лице со слезами горя.
— Ты должен, — настаивал Магнус.
Он поднял руку и показал на бронзовые ворота, которые тотчас же распахнулись. Изнутри заманчиво блеснул свет.
— Внутри тебя ждет Амон, он передаст тебе бесценный дар, который ты должен вынести из этого места. Ты должен это сделать, иначе все наши усилия будут напрасны.
— А что же будет с тобой, мой лорд? — спросил Ариман. — Что сделаешь ты?
— То, что я должен сделать, — ответил Магнус, глядя, как разъяренный Леман Русс едва заметно движется к базальтовой дамбе.
Примарх слегка нагнулся и прикоснулся рукой к нефритовому скарабею в центре нагрудной брони Аримана. Кристалл неярко вспыхнул, и Ариман ощутил заключенную в нем неимоверную силу.
— Он был высечен в Отражающих пещерах, — поведал Магнус. — Такой скарабей есть у каждого воина моего Легиона. В нужный момент — а ты узнаешь, когда он настанет, — сконцентрируй свою энергию на этом кристалле и на кристаллах своих братьев.
— Я не понимаю, — признался Ариман. — Что я должен сделать?
