Они в обнимку пошли к дому. Ника деловито бормотала:
- Ты опять плохо спала. Тебя хоть кто-нибудь пожалел? Знаю я, какая ты бываешь после трансформации. Не забыла еще. Ну и люди. Оля тут?
- Я ее отослала.
- И правильно. Из-за Алика? У тебя получилось?
- Немного. Я не успела ему намекнуть, как возвратиться, Ольга помешала.
- Ты нормально не спишь, ты сама куда-нибудь провалишься. Нырнем, я приготовлю ужин и отправлю тебя спать. Чем сил меньше, тем и шансов меньше.
Они вошли в дом. Ника сбросила летную куртку и села к столу. Она изучала волокнистую поверхность дерева с мрачным видом. Эл сидела у противоположной стены. Она смотрела на Нику какое-то время, потом заговорила.
- Я не поблагодарила тебя толком. Ты молодчина. Знаешь, я рада, что доверилась тебе. Спасибо, малыш.
Ника вздохнула в ответ.
- Я полностью на твоей стороне, - сказала она. - Я глупо себя чувствую оттого, что вас спутала. Это было не просто похоже, практически тоже самое. Но я бы не хотела, чтобы ты не была такой как в прошлом. Ты мне стала такой нравиться, с тобой просто.
Она помолчала.
- Что я нашла в этом обормоте? - ожила она снова. - Вижу их вместе, он себя держит по- джентельменски, они при мне даже не поцеловались. А чувство мерзкое. Так не хочется чувствовать себя лишней. Бр-р-р.
- Вы хотя бы летали?
- Конечно, летали. Слушай, у тебя есть силы нырнуть сейчас?
- Нужно еще катер поднять, сориентировать остров, задать курс, потом сверить погрешности с управляющим центром внизу, задать балансировки, чтобы не дать крен при дрейфе. До ныряния еще уйма работы. Часа на три. Я посижу чуток и займусь, от жары голова работает неважно. Охладители на пределе.
- Я сделаю. Ты посиди рядышком. Подсказывай. Подумаешь, рассчитать балансировки.
- Ну, пошли.
В узкой комнате, где располагалось управления, вдвоем было тесно. Ника шарила по карте острова на стене, оглашала данные, а Эл снаружи, не глядя, говорила, что ей делать.
- Как ты все еще помнишь? Тебе пятьсот лет в обед! - поражалась Ника. - Ты тут уйму времени не была.
- Память - это один из моих талантов, - звучал снаружи голос Эл.
Ника умышленно назвала другую цифру.
- Врать нужно тоже с умом, - тут же отреагировала Эл.
Ника отвлекалась от своих мыслей. Работа помогла ей справиться с чувствами и уже к моменту, когда нужно было надеть костюм для погружения, она чувствовала себя бодро. При других обстоятельствах она не согласилась бы залезть в океан, вода с ее обилием информации Нике никогда не нравилась. Но из последних приключений она вынесла определенный урок, она абсолютно четко знала, что свои страхи нужно усмирять и преодолевать, иначе в самый ответственный момент они начнут управлять ею.
Она минут сорок после погружения не смела удалиться от Эл дальше вытянутой руки. Потом держала ее в пределах видимости, а потом, когда подводное течение подхватило и отнесло ее в сторону, и Эл решила прийти на помощь, Ника жестом дала понять, что не боится быть одна под водой. Потом они только переговаривались изредка.
Выбираясь на берег, Ника почувствовала вкус победы. Она сбросила шлем и с визгом скакала по берегу.
- Я не боюсь!
Эл устало разлеглась на песке, переводя дыхание.
- Долго же мы возились. Скоро уже солнце начнет садиться. Теперь можно расслабиться, мы к полдню завтра будем на месте.
Ника нависла над ней.
- А я не боюсь! А ты похожа на желтую русалку!
- Не знаю, на что я похожа, но спать я сегодня буду сном младенца. Я не чувствую ни ног, ни рук. - Эл вяло подняла свою руку и потрепала Нику по волосам. - Я ты еще выше выросла в моих глазах. Отлично.
Ника скорчила одну из характерных рожиц, Эл поняла, что сейчас она начнет что-нибудь клянчить.
- За мои заслуги мне можно на ваш так называемый остров?
- Зачем?
- А Игорю зачем?
- Видишь ли, туда попадают, чтобы накопившийся опыт имел живое воплощение, чтобы себя понять. Ты еще ничего не накопила, чтобы быть там. Тебе туда не нужно.
- Ты меня здесь оставишь?
- Не просто так, а ради дела.
- Я не ребенок, чтобы меня занимать игрушками.
Губы Эл вытянулись в улыбке. Она села тяжело, Ника даже потянула ее за плечи.
- У тебя такое состояние, словно все болит, - забеспокоилась Ника.
- Я так устала, что у меня ничего болеть уже не может. Зубы не заговаривай. Поможешь Расселу? Он и Бишу хотят написать книгу об экспедиции. Они хотят дать литературный ход нашему мифу. Это часть коварного плана Рассела Курка, а ты единственный, объективный свидетель. Поможешь?
Ника неохотно поморщилась.
- И я должна все им рассказать?
- Я полагаю, что они изберут не документальную, а художественную форму. Так интереснее. Поэтому некоторые враки допустимы. Смекаешь?
Ника ехидно и с удовольствием прищурилась.
- Еще, как смекаю. Димочка не узнает и уши мне не надерет, - с удовольствием заключила она.
- Интересно, ты от природы такая или твой хваленый наставник учил тебя делать пакости?
- Да брось журить, ты внутренне даже не возражаешь. Про тебя там будет одно вранье. Уж расчет Рассела мне как день ясен, - заверила она.
- Я попробую перетащить тебя в двадцатый век. Я попробую, но не обещаю, - сказала Эл строго.
Ника от неожиданного известия подскочила на ноги и взвизгнула.
- А я читала, что у вас там есть, - Ника стала вспоминать слово, - школы. Я могу там учиться!
Эл закрыла лицо руками и захохотала.
- Святые небеса! - она повалилась на спину, перекатилась на бок и пыталась сесть. - Ты? Нет. Я тебя умоляю.
- Там же учат!
Эл давилась от смеха.
- Да. Определенно. Прости, но я простых людей такому испытанию, как ты подвергать не стану.
- Что такого смешного? Я же не тупая, я в академии училась.
- Нет. Прости, конечно. Скажем так, ты уже знаешь даже больше того, чему там учат.
Эл не удержалась от следующей волны смеха.
- Хватит надо мной смеяться. Вот и топай домой одна, а я пойду и искупаюсь в пресной воде, с меня эта соль так и сыплешься уже, а этот ваш душ я терпеть не могу. Это вы в своем двадцатом веке привыкли к дикости.
- Ник, прости. Я не хотела, - вместо извинений Эл опять зашлась приступом смеха.
Она посидела немного и заковыляла к дому. В обеих руках у нее было по шлему для погружения, Ника бросила свой на берегу.
Воздух, нагретый за день не проникал под костюм, голова поэтому казалась более горячей, Эл вытирала лоб прохладным рукавом, с рукава соль и песок попали в глаза. Эл сунула один шлем под мышку и терла
