— Эрик… Ты ли это… — весьма правдоподобно
Набились в машину как сельди — семь человек не шутка, хотя Субурбан как раз рассчитан на такие большие компании. Только когда машина вырулила не к штабному зданию, а к воротам базы — Принс позволил себе осведомиться
— Куда мы едем?
— Выпить — исчерпывающе ответил коммандер Тьюми — работа на сегодня закончена, на палубе полный порядок, сверкает как новенькая и самое время пропустить по стаканчику. Не так ли?
Тьюми очень любил к месту и не к месту употреблять специфический морской жаргон, возможно для того, чтобы самому не забыть, что он — моряк, а не парень в дешевом костюме из Лэнгли.
Для совместных возлияний выбрали первый же бар в Норфолке, где были отдельные кабинеты. Мало кто знал, что все эти бары находятся под контролем военно-морской разведки и постоянно проверяются на наличие подслушивающих устройств, равно как и служебные кабинеты. Все дело в том, что моряка на берегу невозможно оградить от выпивки, а выпив — моряк обычно начинает болтать. И в пьяной болтовне своей он готов выложить собеседнику все что угодно — даже коды запуска ракет, доведись ему знать их. Поэтому, военно-морская разведка и приглядывала за этими заведениями, полагая, что проще не допустить здесь шпионажа, чем потом расхлебывать проблемы.
Начали сразу круто — с виски. Многие — с неразбавленного. В основном здесь был скотч — шотландские виски, пахнущие торфяным дымком, потому что на торфяных печках просушивают зерно, которому потом суждено превратиться в отменный виски.
Принс пил нарочито мало. Чувствовал, что готовится какое-то дерьмо — и ему надо быть настороже.
Ходили слухи, что все эти частные охранные структуры — это всего лишь прикрытие для старших офицеров, которые таким вот образом пилят бюджетные деньги, конкретно Блэкуотер — вотчина флота и спецназа ВМФ. Для того, чтобы понять всю глупость подобных утверждений — надо было послужить на флоте, а потом — в Блэкуотер. Принс просто вербовал людей, прошедших обучение за счет государства, платил им хорошие деньги и заставлял их делать то, что нужно делать, и за что платят. Он на пушечный выстрел не подпускал старших офицеров флота к своему детищу, а если и подпускал — то под своим жестким контролем. Отлично понимал, что если пустить дело на самотек — будет еще один американский флот, затратный и занимающийся непонятно чем.
Больше всех как ни странно пил Тьюми. Или делал вид, что пил.
Началось после третьей, до этого треп шел исключительно об отвлеченных вещах — о сослуживцах, о бабах, о кораблях. О налогах — с ними в последнее время творилось не пойми что, многие говорили, что настало время для чаепития[84]. Потом, после третьей Тьюми не совсем трезвым голосом заявил
— Эй, Эрик, а ты бы не хотел вернуться?
Принс хотел ответить — и тут мельком уловил жесткий, абсолютно трезвый взгляд парня с капитанскими знаками различия — он этого парня никогда раньше не видел, и походка у него была явно не морская. Началось…
— Ты с ума сошел? — Принс тоже попытался прикинуться немного захмелевшим — эй, парни, да он с ума сошел!
— У нас есть льготы по налогам! — гордо заявил Тьюми
— У меня они тоже есть. Называются — Каймановы острова[85] .
Когда утих хохот — Тьюми перешел в новое наступление
— Тогда помоги нам. Помоги старым сослуживцам.
— Принимаю оплату наличными и обеспеченными чеками, можно в евро — мрачно сказал Принс — еще золотом по курсу если есть. Кое-кто, я слышал, расплачивается именно так[86].
— Хорош, Эрик, он все понял — внезапно заявил тот самый парень с нашивками капитана — мистер Принс, давайте выложим карты на стол. Нам нужна помощь.
Тьюми мгновенно
— Представьтесь для начала.
— Де Сантис. ЦРУ — 'капитан' положил на стол карточку, наподобие водительских прав — удостоверение я с собой не взял, но это внутренний пропуск ЦРУ. Устраивает?
— Нет.
ЦРУшник улыбнулся
— Почему?
— Потому что вы собираетесь меня поиметь. Я похож на парня, которого можно поиметь?
— Речь идет о контракте. Крупном. Очень крупном. Возможно — самом крупном из тех, которые у вас были. И речь идет о помощи Америке. Точнее — друзьям Америки.
— Речь идет о дерьме. Все начинается именно с этого — помощь друзьям Америки. Вы уверены, что завтра они не станут нашими врагами?
— Уверены, мистер Принс. Это не те люди, которые станут нашими врагами. Только не они.
— О чем идет речь?
— Перед этим, мистер Принс — на стол лег лист бумаги, формата А4 — мы бы просили вас подписать обязательство о неразглашении. Вы не находитесь на действительной военной службе, только поэтому мы просим Вас сделать это.
Эрик Принс, бывший военнослужащий спецназа ВМС США немного подумал, потом достал ручку, подмахнул текст.
— Благодарю — лист бумаги моментально исчез со стола — мне бы хотелось задать вам пару вопросов. Интересует фирма Blackwater Maritime Solutions. Точнее — ее опыт по борьбе с морским разбоем.
— Это все есть в проспектах и в промо-видео. Достаточно зайти на сайт.
— Заходили. Смотрели. Мы хотели бы узнать кое-что другое. Вы, равно как и другие фирмы, занимающиеся подобным бизнесом, обладаете немалым опытом контроля ограниченного водного пространства и проводки конвоев в условиях определенного уровня противодействия. Нас интересует — возможно ли обеспечить проводку крупнотоннажных судов в условиях более высокого уровня противодействия.
— Какого именно?
— Скоростные катера. Пулеметы, зенитные установки. Возможно — подводные лодки.
— Подводные лодки — у пиратов?
— Как крайний вариант. Мы не думаем, что конкретно вам придется столкнуться с этим. Но могут быть скоростные лодки с зарядами взрывчатки и смертниками на них.
Эрик Принс посмотрел прямо в глаза 'капитану', который не постеснялся надеть чужую форму.
— Не лезьте туда.
— Туда — это куда?
— В Иран. Не надо играть в игры. Можно доиграться.
ЦРУшник откинулся на спинку стула
— Туше. Как догадались?
— Это несложно. Я имел дело со сто восемнадцатой эскадрильей[87] до того, как ее расформировали. И в курсе про теорию 'москитных сил', какими оперируют в акватории Персидского залива иранские адмиралы. Там есть торпедные экранопланы, так?
— Мы не уверены. Но возможно — это так и есть, они переделали свой разведывательный экраноплан в торпедный, несущий одну торпеду. Вопрос не в том, как от всего этого избавиться — хотя мы не откажемся от Вашего профессионального мнения по данному вопросу. Вопрос в том, что делать потом.
