ответ на которую знал если только сам Дали.
Алексей добрался до середины альбома, когда раздался звонок в дверь. Пришел Егоров.
— Привет работникам палитры!
— Привет торгашам! — парировал Клёст, пожимая протянутую руку.
Егоров проглотил обиду, и бодро продолжил:
— Принес тебе бабло за «Вечернее озеро», десять штук деревянными, как и договаривались.
Алексей взял пачку туго перетянутых купюр и, не считая, сунул в ящик письменного стола. Егорову он доверял, да и какой смысл тому был обманывать Клеста? Раз нагреешь руки, зато потом потеряешь куда больше.
Гость между тем по-хозяйски прошел на кухню, и налил себе в стакан простой фильтрованной воды из графина. Напившись, Виктор повернулся к Клесту:
— Кстати, ты «Лето» еще не закончил? Все еще пыхтишь над холстом?
— А что, покупателя нашел?
— Скорее, покупатель меня нашел. Вчера вечером позвонил какой-то хрен, и сказал, что хочет купить картину Алексея Клеста. Я спросил, какую именно, а он говорит, что хочет ту, над которой ты сейчас работаешь. И готов заплатить за нее хорошие бабки. Ты получишь полштуки баксов. Естественно, это останется уже после вычета моей скромной доли.
«Ну конечно, а скромная доля не меньше того, что получит автор», — подумал Алексей.
— А откуда он знает, над чем я работаю?
— Вот и я у него спросил то же самое. А он говорит, что неважно, над чем ты работаешь, просто он хочет, чтобы картина была завершена как можно скорее.
— Ну а дальше что?
— Да ничего, сказал, что завтра перезвонит, и положил трубку. Я даже не успел спросить, кто ему мой номер дал.
— А сам-то он представился?
— В том-то и дело, что нет. Знаешь, разговаривал он вроде со мной вежливо, но мне почему-то показалось, что перечить ему себе дороже выйдет. Наверняка нувориш, и возможно, из бывших бандитов. Причем хорошо, если из бывших.
— С каких это пор бандиты стали искусством увлекаться?
— Да кто их разберет, этих крутых… Так как, когда свое «Лето» добьешь?
Алексей задумался. Мало ему загадок в последнее время, так еще объявился таинственный поклонник его творчества. Вообще-то, он не думал о том, чтобы продать «Лето», писал вроде как в стол, для души, и был уверен, что этот холст займет место в его домашней коллекции. И вдруг такое предложение… По меркам провинциального городка очень неплохие деньги.
— Если этот незнакомец и впрямь еще позвонит, передай ему, что я закончу работу в течение недели.
— Все, договорились.
Попрощавшись с Егоровым, он снова вернулся к компьютеру. Но через несколько минут у соседей снизу заработала дрель. Натужно визжа, сверло вгрызалось в кирпичную стену, и Алексей живо представил неестественно огромную бормашину дантиста. Бормашина из страны лилипутов, сделанная специально для Гулливера.
Ремонтом сосед занимался, находясь в отпуске. Для остальных обитателей подъезда это было напротив, плюсом, потому что работал тот днем. А вот Алексею с его ненормированным рабочим днем, доносящиеся снизу звуки доставляли дискомфорт. Он любил тишину, и когда сосед начинал сверлить или долбить стену, обычно уходил из дому.
Выждав минут десять, Клёст мысленно плюнул и отключил компьютер. Надо бы сходить в Художественный Фонд, может, какая-нибудь халтура подвернется. Кресло директора Фонда занимал его бывший преподаватель по художественному училищу Яков Петрович Стебельков, и по старой дружбе тот, бывало, подбрасывал Клесту работенку в той или иной конторе. Да, в последнее время у Алексея пошли заказы, и он всерьез подумывал, чтобы отказаться от халтур. Но, с другой стороны, деньги никогда лишними не бывают.
Впрочем, ему предлагали трудоустройство в милиции, однако Алексей просто не мог представить себя работником органов внутренних дел, вытягивающимся в струнку при появлении начальства и бодро рапортующем о ходе продвижения очередного расследования. К тому же пришлось бы остричь курчавую шевелюру, а к ней Клёст относился с пиететом, даже Лида не смогла заставить постричься его на свадьбу.
Стебельков встретил своего ученика с распростертыми объятиями:
— Приветствую, Алексей! Сколько лет, сколько зим! Ниночка, чайку нам организуй, пожалуйста… Ну ты как, ни заходишь, ни звонишь… С полгода тебя уже не видел.
— Да вот, решил дальних родственников навестить. Они тоже обижаются, говорят, забыл их совсем. А одни в Харькове живут, другие в Чите… Вот и приходится месяцами в поездах трястись.
В этих городах у Алексея и впрямь жила дальняя родня, чуть ли не на седьмом киселе. И Клёст не был у них действительно давным-давно. Те, наверное, и забыли о его существовании. Но сейчас Алексей про них вспомнил, чтобы как-то оправдаться в глазах бывшего преподавателя.
— Ну, родственники — дело святое. Хорошо, что и меня, старика, не забываешь.
Отпив ароматного чаю с лимоном, Клёст перешел к сути дела. Выслушав гостя, Стебельков хитро прищурился:
— Есть у меня в загашнике вариант. Тут на днях из одной конторы приходили, просили помочь с художником, оформить стенды. Как назло, все сейчас с заказами, но я обещал подумать. Заказ выгодный. Я уж грешным делом подумал, может, и самому по старой памяти взяться, а то зарплата здесь не ахти… А тут ты подвернулся, как нельзя более вовремя.
Художник требовался в ЧОП «Гюрза». Частному охранному предприятию понадобилось оформить наглядные стенды для спортивного зала. Если верить Стебелькову, деньги и впрямь предлагали неплохие, аж десять тысяч, охранники заключали договор на выполнение работ, так что все проводилось законным путем.
— Вот телефон, можешь звонить прямо от меня.
Вопрос уладился быстро. В тот же день Алексей съездил в «Гюрзу», где его ждал руководитель ЧОПа — серьезный бритоголовый мужик, больше смахивающий на криминального авторитета, чем на секьюрити. Назвавшись Семеном Викторовичем, он объяснил Клесту, что от него требуется, и тот заверил, что вполне уложится в недельный срок. Хозяин предприятия предложил авансом три тысячи, но Алексей отказался, заявив, что лучше, если он получил деньги по факту выполненных работ.
Глава 8
Вечером позвонил Пашка Яковенко:
— Привет! Как у тебя дела?
— Как тебе сказать… Потихоньку. А что это ты вдруг заинтересовался?
— Слушай, мы тут задумали всем семейством на дачу смотаться, отдохнуть.
Не хочешь присоединиться? Кстати, ты ж у нас парень холостой, верно? А Натаха свою подружку на дачу пригласила, Оксаной зовут, фамилия Лихолетова. Они учились с ней на филологическом, в одной группе. Симпатичная дивчина, это я тебе как специалист говорю, к тому же свободная. Правда, есть одна закавыка…
— Что еще за закавыка?
— В общем, у нее сын шести лет от первого брака, и со здоровьем у него не все в порядке. Но тебя же никто жениться на ней не заставляет, верно?! Моя утверждает, что Оксана в принципе не прочь провести время с нормальным молодым человеком. Знаешь, наверное, как иногда у них, баб-то, порой чешется… Короче, завтра мы все встречаемся на нашей даче в Антоновке.
