А: Правительство Ганы хочет однодневный семинар – консультацию по информационному сопровождению своей страны. Это срочно, пока со стороны Америки к ним есть интерес, они хотят.
Игорь перезвонил. Если она не была пьяна, то это кажется, интересный международный контакт. Невзирая на роуминг, Игорь набрал мобильный заведующего «РосПиара» по социальным сетям.
– Привет!
Молчание, сопение.
– Привет. Ага.
Слышны удары по клавишам.
– Ну что там?
– Ну что, заказывают.
– Что заказывают, куда заказывают, что я, клещами должен вытягивать?
– Я же все рассказала. Смотри в аське.
Игорь понял, что разговор с Алесей будет менее конструктивен, чем переписка. Он вспомнил слова Геннадия Петровича, что современные фанаты соцсетей письменным владеют лучше, чем устным русским. Звонишь таким – как будто вчера разговаривать научились.
– Алеся, в течение двадцати минут вышли предложение объемом одна страница. Кто, что, когда, сколько оплата, оплачен ли счет. Одну секунду.
– Геннадий Петрович! Геннадий! – Позвал Игорь. – Вы в Африку завтра на один день сможете слетать? Заказ из «РосПиара».
– Легко! – Отозвался Геннадий Петрович. «Не отдохну, так прокачусь», – вспомнилась мысль из прочитанной книги «Йод» писателя Андрея Рубанова месяц назад. – Бизнес – классом!
Впереди было три выходных на «разграбление города и близлежащих селений». Их можно было использовать каждому на свое усмотрение.
Пока Игорь «вставлял пистоны» остальным главам отделов «РосПиара» – «Что было запланировано? Что сделано? Что еще запланировано? А я помню. Почему не сделано? Короче! Когда будет сделано? Нет, давай не через две недели, а через неделю. Полномочия? Я могу штраф выписать, могу уволить. Все, свободен».
И так с каждым из шестерых. Игорь старался быть максимально коротким, ясным, гавкающим. На каждого – не больше трех минут. Ответы не слушал. Его задача была – наорать на каждого, всадить энергичный стержень, чтобы мозг подчиненных не затухал. Он предугадывал реакцию: сейчас все будут ворчать, нервно курить, жаловаться на несправедливость. Почти как после изнасилования. Зато потом пойдет реакция по подчиненным, дела завертятся, и все будет хорошо.
«Игорь не случайный человек – помощник главного», – всем эта мысль была донесена.
Все будут чувствовать сильную руку хозяина. Лекции, определенно помогали и наполняли сутью приказы Геннадия Петровича. Геннадий научил его такому обращению.
Роль администратора с широкими полномочиями ему определенно нравилась.
Пришлось вылететь в Гану. «Эйр – Балтик» – хорошая компания, даже прислала трансфер к дому. Но молодой водитель не понимал по – русски ни бельмеса. «Хорошо, хоть не джихад – такси», – подумал Геннадий. – «Как можно не знать русского в Эстонии, в Литве, в Латвии и особенно на Украине? Не понимаю, это же проблемы молодежи, тут козырять нечем, да и недолго».
– Мина эй осска вэнэ кээльт.
– Аш некалбу русишкай.
– Ес нерунаю криевиски.
– Я не знаю російської мови.
Стыдно! Стыдно и паскудно звучит!
«Ф – ф–фу. Учите русский! Поучитесь у грузин. Точнее, у одного грузина – Отара Шалвовича Кушанашвили», – подумал Геннадий.
На борт поднялись все пассажиры, захлопнулись двери, бортпроводницы провели глухонемой инструктаж. Командир корабля пожелал всем приятного полета, включились конфорки, разогревающие «питание и напитки», и самолет, разрывая балки солнечного света, взмыл в воздух. Кто – то некстати захлопал, и большинство, зная, что так не принято, все равно поддержало. «Наконец – то», – вылет задержали на полтора часа. Случай, в общем – то, анекдотичный, но чтобы такое происходило с тобой – нежелательно, лучше не надо.
На борт поднялись все, кроме одного – минутой назад его все – таки выпроводили. Рослый, прилично одетый в кэжуал мужчина сначала прошел сквозь немую сцену регистрации, потом на пограничном досмотре и, наконец, у стюардесс. За плечами в ручной клади он нес парашют. Обыкновенный бэушный парашют: новый стоит четыре тысячи евро, старый – полторы. Разница есть, особенно для миллионера, сколотившего состояние своим собственным трудом. В багаж же ноутбуки никто не сдает – и расколют, и дорогая все – таки вещь. Особенно, если летишь куда – нибудь в Бразилию или, чего доброго, Африку – сопрут и «спасибо» не скажут. Вот он и взял его как ручную кладь в салон – кто – то сумку с подгузниками для ребенка берет, кто – то компьютер, другие личные вещи, а он решил взять парашют.
– Молодой человек, что это у Вас? – С детской непосредственностью и легким украинским акцентом – «шо» – спросила миловидная беленькая толстушка – стюардесса.
– Батюшки, да это парашют! – Не веря своим глазам, сказала старшая бортпроводница, уже довольно немолодая, для календаря новогоднего такую не снимешь. Она стояла рядом с молоденькой, встречала «паксов», указывала места и давно не обращала внимания на разные чудачества – кто и что с собой несет. Привыкла уже пропускать всех подряд – глаз, да и не только глаз – чего уж там! – за время долгой службы на высоте замылился.
Мужчину задержали в тамбуре, но следом идущие стали возмущаться и немножко паниковать: «Кто – то с парашютом летит!» Парашютиста отвели в зал бизнес – класса, там люди более взвешенные, и не то видели. Возможно, там и сейчас сидело половина салона с парашютами – ну зачем же их на виду таскать, право?
В общем, потребовался час, чтобы приехала авиа – полиция и полчаса ушло на разбирательство, установление личности, пробивание по базам и прочее. Пассажир согласился оставить парашют на хранение в бизнес – классе, а сам ушел на свое место в общий салон – миллионер же (сам так сказал; люди, сделавшие деньги собственным трудом так не хвалятся, а констатируют факт).
Геннадий Петрович наблюдал всю эту историю как раз из салона бизнес – класса. Ценный парашют стоял не так далеко от него. Зато рядом сидела приятная, чуть уставшая, крашеная в блондинку, брюнетка с волевыми чертами лица. «Где – то я ее видел, не помню. Телеведущая? Певица? Бизнес – вумен? Не помню», – размышлял Геннадий.
– Геннадий. – Представился Геннадий.
– Любовь. – Сказала Любовь.
Для поддержания начала разговорной прелюдии оба проговорили случай с парашютистом – миллионером. Улыбнулись, решили выпить кофе, поспать, почитать, а потом снова вернуться к разговору.
Вернулись.
Геннадий давно носил в себе мысль стать писателем. Но случая начать все не представлялось. Материала накопилось с лихвой, энергетика переполняла, время писать было, но хлопка стартового пистолета как – то не следовало. Геннадий всерьез подумывал о соавторстве и соавторе с крепкой сюжетной линией. «А почему бы и не соавторша?» – заключил Геннадий Петрович, когда Любовь полушепотом (с ней летела ее маленькая, но уже все понимающая и умеющая сопоставлять факты и задавать прямые обезоруживающие вопросы на публике, дочка) рассказала ему свою историю.
Любовь была миллионером в опале. Что не мешало ей, впрочем, летать бизнес – классом. Геннадий уверился в мысли, что бизнес – класс все – таки себя оправдывает в цене: такие попутчики дорого стоят. Любовь разведена. Хотя и трое детей, надо же. Три бывших мужа, вот с последним и была история.
Муж, теперь уже бывший, стал угасать во всех смыслах. Сначала как – то несерьезно – обычное дело сорокалетнего. А потом как – то будто под откос покатился – то одна болячка, то другая. Все было плачевно – жена не удовлетворена, дети не выгуляны, на лекарства куча денег уходит, на врачей. Чуть ли не к
