верным последователям. Даже подвижническая жизнь гордого человека вменяется ни во что, потому что он совершает подвиги не ради славы Божией, а ради похвалы человеческой (2:258). Указывая на пагубность этой злой страсти, святой отец убеждает: 'Берегись, человече, высокоумия, да не яко диавол падеши; не высокоумствуй, но бойся' (4:12).
В творениях Задонского святителя имеются не только объяснения происхождения и пагубности страсти гордости, но и конкретные советы к ее искоренению. Сильнейшим оружием 'против гордого духа' святой отец считает смирение (3:444), без которого в деле спасения напрасен всякий другой подвиг. Как гордость бывает 'гнусна и мерзка' Богу, так смирение 'благоприятно и любимо'. 'Ни на что так… Бог любовно не взирает, как на смиренное и умиленное сердце' (5:228). Из этих слов 'русского Златоуста' явствует, что человеку, плененному гордостью, следует искать избавление от этой страсти во всех ее видах и проявлениях только в познании самого себя, в сознании своего ничтожества и окаянства, в христианском смирении. Как начало и конец всех зол есть гордость, так и смирение есть начало и конец всех благ.
Человек, склоняющий свое сердце к смирению, по образному выражению святого отца, удаляет из него тьму гордости и воспринимает свет (5:228). И если сердце горделивого человека исполнено всякой мерзости, то сердце смиренного преизобилует покорностью, преданностью и любовью к Спасителю. На протяжении всей жизни христианин должен всячески хранить свое сердце в смирении и самоукорении, приписывая все свои добрые дела единому Богу. Только такая духовная настроенность будет способствовать окончательному истреблению в человеке гордыни и его постоянному духовному росту.
Другим действенным средством в борьбе с зловредной страстью гордости, по учению святого отца, является рассудительность. Христианин должен постоянно представлять своему мысленному взору высочайший образ Христа, Его смирение, воплощение, страдание за грехи всего рода человеческого (1:148) и в этом источнике черпать силы для приобретения смирения и для искоренения в самом существе безумной гордыни (2:172–173). 'Должно часто взирать, — поучает святитель, — на глубочайшее Сына Божия смирение и тому учиться от Него…а притом и просить Его усердно, дабы пагубный оный яд врачевством Своея благодати выгнав, подал дух смирения, которому воспоследуют и прочий Его дарования. Ибо смиренным Бог дает благодать' (2:174).
Не менее эффективным средством, способным отрезвить душу от страсти гордости и привлечь к ней благодатные силы, служит также постоянное памятование о смерти, будущем суде и вечных мучениях (2:138–139). Рассуждая о своем ничтожестве и о тех мучениях, которые ожидают грешника в загробном мире, христианин может предохранить себя от дальнейших падений и направить свою жизнь по спасительному пути. Наконец, самым действенным духовным оружием против гордости является молитва, которая 'вразумляет' христианина (3:213), укрепляет его волю в борьбе 'против искушения диавола, греха и всякого неблагополучия' (2:324). Именно молитва укрепляет духовные силы человека, избавляет его от высокоумия, врачует все прочие душевные язвы и направляет по руслу нравственного совершенствования. Итак, христианин с помощью вышеуказанных средств не только сможет одержать полную победу над страстью гордости, но и обогатиться добродетелями.
б) Зависть
Не менее зловредной, чем гордость, страстью является зависть, посредством которой 'смерть вниде в мир' (Прем. 2, 24). Как уже было сказано выше, родоначальницей всех зол является гордость, приведшая все Божие мироздание в хаос и расстройство; от нее рождается и берет свое начало, как от злого корня плод, страсть зависти. Приводя слова блаженного Августина: 'Зависть есть дщерь гордыни; умертви матерь, и дщерь ее погибнет', святитель говорит, что человек, подверженный зависти, в то же время бывает одержим и гордостью, потому что таковой не может терпеть, дабы кто был ему равен по достоинству (2:174–176).
История падения первых людей ясно показывает, что именно зависть побуждала диавола и направляла его волю к преступному соблазнению человека. Ту же пагубную страсть враг постарался посеять и в человеке. Поэтому, происходя от духа злобы, зависть по своей мерзости и зловредности бывает ненасытна, подобно диаволу, ибо как он, родоначальник зла и всякого коварства, никогда и ни в чем не имеет покоя и отрады, так точно и завистливый человек: сколько бы добра и милости ни оказывали ему, он всегда будет недоволен и раздражителен (5:136). 'Всяк сие может признать, точно свойственное есть дело диавольское: диаволу бо печально и несносно, что христиане спасаются и вечную получают славу, от которой он низринут в вечную погибель и бесчестие… Тако завистливый грешит и купно казнь приемлет, беззаконнует и мучится' (2:175). И если христианин страшится вечных мучений, то еще более должен бояться и избегать зависти, потому что она открывает в душу подверженного ей человека доступ злой силе, которая мучит его и воспламеняет в нем геенский огонь прежде Страшного суда Божия. Завистливые бывают не только подражателями и единомышленниками злых духов, но даже хуже их, поскольку злые духи завидуют не друг другу, а только тем из людей, которые стремятся идти спасительным путем, в то время как человек человеку и даже брат брату злобно завидует и мучительно терзается (2:175).
Зависть, по мысли святого отца, приводит подвластного ей человека в плачевное состояние. И если человека, подверженного другим порокам, вразумляют оказанные со стороны других благодеяния, то завистника они еще больше раздражают и приводят его душу в озлобление (2:176). Зависть есть начало и источник зложелательства по отношению к ближнему. Она вселяет в сердце человека печаль и скорбь, если видит кого в благополучии живущим, а при виде чужого горя и несчастья радуется от удовольствия. Страсть зависти, разгораясь в душе человека, становится ненасытной. Никакое добро, никакая услуга со стороны ближних не в силах остановить в человеке эту богопротивную страсть (1:89). Человек, опьяненный ею, приносит много зла окружающим людям, но еще больший урон приносит своей бессмертной душе, лишая ее блаженного причастия вечных благ. Завистливому всегда кажется, что положение ближнего лучше, чем его, и это всегда угнетает, преследует и мучительно терзает его душу. Он готов претерпеть любые мучения и бедствия, нежели видеть своего ближнего в благополучии (1:132; 2:175). Злость и презрение настолько берут верх над завистливым, что он ни одной минуты не может быть спокойным. И это внутреннее состояние 'снедает' не только его душу, но и тело, делая его болезненным и неспособным ни к какой деятельности (5:123; срав. 4:141). По этому поводу святитель Тихон с болью сердечной говорит: 'Берегись убо зависти и злобы: великий души яд, и как червь дерева внутрь, тако он душу и грызет и снедает' (5:127).
Зависть, по мысли святителя, 'хуже любодеяния и прелюбодеяния' (1:132), потому что своим жалом стремится разрушить семьи, общества и даже целые народы, доводя их до крайней преступности и даже убийства. Вся история Нового и Ветхого Заветов полна примерами, свидетельствующими о губительной злобной зависти. Так, Каин по зависти убил своего брата Авеля; сыны Иакова, руководствуясь ею, продали Иосифа в Египет. И наконец, иудеи, имея неистовую зависть, предали смерти Спасителя мира (2:175; 5:130). Поэтому 'как только восстает в сердце зависть, — учит святой отец, — умерщвляй сего червя пагубного, да не возрастши умертвит душу твою' (5:127–128).
В своих творениях святитель не только предупреждает о пагубных последствиях зависти, но и указывает на средства для избавления от нее. Христианину необходимо бороться с этим врагом спасения, притом упорно и продолжительно. Наилучшим средством в этой борьбе является слово Божие, которое приводит блуждающий ум в собранность и, подобно мечу, умерщвляет зависть в ее зародыше. Но если человек вознерадит и не будет упражняться в этой добродетели, то зависть может возрасти и ввергнуть душу в бедственное состояние (5:136).
Окончательное же искоренение зависти, по мысли святителя, принадлежит любви, которая является мощным и верным средством, противодействующим этой злой страсти. Ведь любовь, по апостолу Павлу, 'не завидует' (1 Кор. 13, 4). Следовательно, в ком господствует любовь к Богу и людям, кто всегда состраждет и почитает своего ближнего, как самого себя, в том никогда не сможет найти для себя прибежища зависть. Конечно, воспитание в себе любви требует от человека большого подвига и нравственных сил, однако он должен принуждать себя к этому, потому что только нуждницы восхищают Царствие Небесное (Мф. 11, 12). Таким образом, любовь поистине способна искоренить зависть и всякое нестроение (2:174–176) в человеке и насадить в его душе семена богоугодной жизни.
в) Гнев и памятозлобие
Не менее опасной страстью, непосредственно вытекающей из зависти и препятствующей человеку в достижении им спасения, является гнев. Эта страсть рождается в сердце христианина, главным образом, от безмерного самолюбия, потому что самолюбивый человек желает видеть самого себя постоянно в славе и
