ВВЕДЕНИЕ. ПЕРЕЛОМНЫЙ ПЕРИОД СОЛОВЬЕВА
1. УТОПИЧЕСКИЙ ОБРАЗ ИСТОРИИ
«Краткая повесть об антихристе» Владимира Соловьева, как и легенда Ф. Достоевского «Великий инквизитор», не является самостоятельным произведением. Достоевский включил свою легенду в роман «Братья Карамазовы», повестью же об антихристе было завершено последнее произведение долгой и плодотворной жизни Вл. Соловьева «Три разговора...» Это была лебединая песнь Соловьева. В предисловии к « Трем разговорам…» он писал, что не нашел возможным откладывать напечатание этой книги на неопределенные и необеспеченные сроки, ибо ощутительный и не такой уж далекий образ бледной смерти тихо советует ему этого не делать.[1] Предчувствие близкой смерти, действительно, вскоре оправдалось. Написав эти слова в Светлое Воскресенье 1900 года, Соловьев умер в этом же году, 12 августа. Книга посвящена исследованию вопроса зла. В ней Соловьев признается, что произошедшая в нем около двух лет тому назад «особая душевная перемена» вызвала его на размышления, какова роль зла в мире, и желание найти для воплощения своих мыслей «удобную» форму. Он долго искал соответствующую для выражения своих мыслей «удобную» форму, пока, наконец, не остановился, как в древности Платон,[2] на диалоге.
В саду красивой виллы, которая расположилась на берегу Средиземного моря, сошлись пятеро русских: закаленный в боях генерал; опытный и трудолюбивый политик; молодой, но интересующийся общественными и нравственными вопросами князь; средних лет дама и еще один господин -- господин Z,. человек неопределенных занятий, представляющий самого Соловьева. Все они встречаются каждый вечер на протяжении трех дней и разговаривают. Общая тема их разговоров — что есть зло: только ли врожденная недостаточность, только ли несовершенство, которое само по себе исчезает при нарастании добра, или это действительная сила, которая своими соблазнами завладевает миром? Если зло лишь врожденный недостаток, тогда достаточно спокойно творить добро и зло само по себе исчезнет, как исчезает тьма при зажигании лампы. Естественное развитие мира и всеобщая творческая потенция являются способами устранения зла. И зло преодолевается уже в этой сюсторонней действительности. Победа над злом — плод природной эволюции и человеческих усилий. Но если все-таки зло есть действительная злая сила, которая своим неистовством разрушает наше бытие, тогда обычного спокойного развития и творческого потенциала недостаточно, ибо эта сила впиталась во всю нашу жизнь и неистовствует повсюду — не только в находящейся рядом с нами природе, но и во всей нашей истории. Тогда этой силе зла надо противопоставить силу добра, дабы последняя уравновесила ее, оттеснила и, наконец, преодолела бы ее. Однако в этом случае успех возможен только в результате упорной и постоянной борьбы. Сила зла вступает в борьбу с силой добра, и эта последняя должна быть сильнее, дабы побороть силу зла и изгнать ее из бытия.
Но так как вся наша жизнь — как и природная, и историческая, так и личная, и общественная — насыщена силой зла, то один человек не в состоянии найти в себе достаточно сил, чтобы успешно бороться со злом и победить его. Поэтому наша жизнь призывает другую, высшую силу, и только при ее помощи может преодолеть зло. В этом случае победа добра уже не вмещается в природную деятельность. Она разрушает границы как природы, так и истории и переходит по ту сторону. Эта победа — плод не только развития мира и творческого потенциала человека, но вместе и божественного Провидения. Для преодоления зла, как злой действительной силы, объединяются природа, человек и Бог.
Таким образом, концепция зла определяет наши воззрения на жизненный процесс или на историю. Для кого зло только обычный недостаток, для того и история только поток жизни по сю сторону, спокойно идущий в русле постоянного развития и совершенствования. Однажды она достигнет вершины этого совершенствования и войдет в море бесконечного добра. Однако для кого зло есть злая сила, для того история постоянная борьба, объемлющая и землю, и небо, ибо в ней участвует не только человек, но и Бог. Однажды эта борьба станет решающей. Однажды напряжение между силами зла и добра станет настолько сильным, что взорвет весь охваченный злом мир. Тогда добро победит, но эта победа как раз и завершит земную историю. В своем произведении Соловьев справедливо отмечает, что Господь, устанавливающий порядок исторической жизни человечества, это не тот господин, который загоняет наемников в свой виноградник, а сам живет где-то за границей.[3] Нет, Господин живет вместе со своими работниками, вместе с ними вступает в великую битву и сам в конце концов ее выигрывает. Устами господина Z. Соловьев говорит, что верит в добро и его силу: «…я верю в Добро и в его собственную силу и в самом понятии этой доброй силы утверждается ее существенное и безусловное превосходство...». Однако зло тоже великая сила. И в зримых формах действительности оно, по мнению Соловьева, всегда побеждает. «Поверхностно глядя, зло кажется сильнее, нежели добро». Таким образом, если мы эту нашу зримую действительность будем считать единственной, то должны будем признать «мир делом злого начала». Но мы знаем, что есть другая действительность, где преобладает добро и это знание придает нам силы для борьбы со злом.
Борьба со злом идет постоянно и повсюду. Она охватывает все бытие. «Мы знаем, — говорит Соловьев, — что борьба добра со злом ведется не в душе только и в обществе, а глубже, в мире физическом». Все бытие отмечено клеймом зла, поэтому эта злая сила должна быть полностью преодолена во всем бытии. Своим воскресением из мертвых Христос начал преодоление этого зла. Воскресение есть залог победы добра. «В этом вся сила и все дело Христа». Вторым своим пришествием Христос завершит эту борьбу со злом, воскрешая всех людей и освобождая все бытие от силы зла. Однако до этого благословенного момента история есть постоянная борьба. Она идет, по мнению Соловьева, между Христом, который есть «индивидуальное, единственное в своем роде и, следовательно, ни на что другое не похожее воплощение своей сущности — добра», и антихристом, который — «такое же индивидуальное, единственное по законченности и полноте воплощение зла». Борьба добра и зла это не есть борьба абстрактных сущностей, но действительных воплощений — Христа и антихриста.
В чем проявляется эта борьба? Какие формы она принимает в процессе истории? Чем закончится эта борьба? Это те вопросы, на которые отвечает Соловьев на последних страницах «Трех разговоров». Первоначально он хотел облечь всю свою книгу в форму диалога. Однако замечания друзей убедили его в том, что форма диалога неудобна для передачи апокалиптических образов. Поэтому он изменил свой первоначальный замысел и третий разговор закончил повестью об антихристе. «Повесть об антихристе» — поэтическое произведение, однако порожденное не одним только воображением Соловьева, которое уже не раз пыталось облечь в образы его глубочайшие предвидения, но и его мировоззрением, опорой которого был разум и Откровение. Поэтому сам Соловьев утверждает, что «это сочинение дает нам, на мой взгляд, все то, что по Священному Писанию, церковному преданию и здравому разуму можно сказать наиболее вероятного об этом предмете». Для Соловьева было важно, как он сам в этом признается, изобразить «не всеобщую катастрофу мироздания», «а лишь развязку нашего исторического процесса, состоявшую в явлении, прославлении и крушении антихриста». Антихрист завершает земную историю. Будучи, как уже говорилось, безусловным воплощением зла, он доводит силу зла до высочайшей степени, пронизывает ею весь природный порядок и, таким образом, губит его. Наша история завершается величайшим триумфом зла на земле, но вместе — и окончательной его гибелью. Антихрист побеждается и низвергается. Но вместе с ним низвергается и вся наша история. Победа добра открывает надысторический образ жизни. Явление Христа и снисхождение Его на землю есть начало другой экзистенции, которая уже не есть земная история.
Это и есть ответ на поставленный Соловьевым вопрос об «историческом исходе нравственной борьбы». И этот ответ необычайно значителен. Он раскрывает перед нами не только характер процесса
