оказалось, что Ник - избранник нашего Чертенка. И некоторая незавершенность произошедшего заставляла меня ощущать неловкость каждый раз, когда я видела свою подругу и ее вампира вместе. Словно я нарочно влезла в их отношения. Глупо, наверное, но дела обстояли именно так.
- Я люблю ее, - вдруг сказал вампир посмотрев куда-то в сторону.
- Я очень рада, - искренне обрадовалась я за подругу. А еще полегчало от понимая, что, видимо, не одна я чувствовала себя не в своей тарелке.
- А ты, похоже, перестала бегать по балконам от своего демона, - полуутвердительно - полувопросительно поинтересовался Нниклар, усмехнувшись. - Друзья?
- По мере возможности, - прищурилась я. - Ты избранник моей подруги в первую очередь. А уже потом мой друг.
- Женская солидарность?
- Она самая, - рассмеялась я. - Ну и как ощущать себя принцем на белом коне?
Похоже, Никлар растерялся.
- Вампиры скорее призваны играть какие-то темные роли, - наконец отозвался он.
- Советую сменить амплуа, если решишь добиваться взаимности от Лики, - посоветовала я. - Извини, мне пора.
Никлар кивнул:
- Спасибо.
- Сочтемся, - подмигнула я. А что? Неплохо заручиться благодарностью Ника. Вдруг судьба еще занесет в Бухарест.
Настроение определенно улучшилось. В душе лилась вода, значит Лика отправилась наводить марафет перед свиданием. Я надеялась, что у подруги хватит прозорливости принять подарок судьбы как данность и перестать искать подвох там, где его не было. Собственно, мне и самой стоило последовать этому же умозаключению… Пожалуй, сегодня как раз и был тот день, чтобы наконец с этим определиться. Подхватив черно-серебристый пуховик, захлопнула за собой дверь и снова понеслась по лестнице вниз. Если я собиралась не опаздывать, в запасе у меня оставалась лишь одна минута до оговоренного времени.
Тем не менее, Габриель уже находился в гостиной. Завидев меня, он поднялся из кресла, а я залюбовалась хищной грацией этого простого движения.
Мы вместе вышли на улицу. Снега не было, и день радовал нас погожей погодой и ярким, пусть и не греющим солнышком.
- Куда мы пойдем? - поинтересовалась я, чтобы нарушить молчание, которое, похоже, рийхарда как раз и не тяготило.
- Гулять, - лаконично отозвался он.
Я почувствовала себя дурой.
- Посмотрим город, а потом я приготовил сюрприз, - с улыбкой продолжил демон, видимо, уразумев, что стоило бы продолжить.
- Какой? - не удержалась от вопроса.
- Тогда это не будет сюрпризом, - весьма разумно заметил Габриель, весело прищурившись.
Итак, нынешний Бухарест - это широкие бульвары с трехрядным движением, парки с озерами, помпезные общественные здания, внушительные монументы, которые придают городу некий 'парижский' дух. Отпечаток латинского влияния здесь соседствует с мистицизмом православных храмов.
Причем я знала, что Раньше Бухарест был прекраснее. Он сильно пострадал во время Второй мировой войны, а еще сильнее в период правления Николае Чаушеску. По приказу румынского генсека уцелевшая во время бомбежек союзников историческая часть Бухареста была разрушена. Снесли старинные церкви и прекрасные дворцы. Не менее мощный удар по архитектуре города нанесло землетрясение в семидесятых годах прошлого столетия. Но даже то, что осталось, смогло передать настрой этого города.
На холме, на правом берегу Дымбовицы, в центре города очень живописно расположился главный храм страны - Патриарший собор. На него мы полюбовались издалека со смотровой площадки, куда меня вывел Габриель, демонстрируя потрясающее знание незнакомого города, словно прожил тут лет десять, а не провел последние семь веков вмурованным в лед. Оттуда же замечательно просматривался Патриарший дворец, расположенные вокруг собора здание Палаты депутатов, колокольня и три каменных креста, возведенных в период пятнадцатого - семнадцатого веков, образовавшие впечатляющий комплекс.
Нырнув в ближайший подземный переход, ведущий к метро, проехали до станции с легко переводимым названием Universitate, чтобы оказаться на аккуратненькой площади.
- Пойдем, - Габриель потянул меня к одному из небольших магазинчиков, деликатно, но при этом твердой рукой подтолкнув в дверной проем. Воздух здесь оказался наполненным особым, легко узнаваемым запахом книжной пыли и ароматом, свойственным страницам книг, едва вышедших из печати. На полках, тянущихся вдоль стен и на стеллажах были расставлены и аккуратно отсортированы новенькие книги и подержанные пыльные тома самых разных жанров, на разных языках, стоящие копейки. Пусть я и не имела замашек Гелы, жаждущей собрать в своей коллекции все мало-мальски древнее и ценное, но испытала непреодолимое желание скупить как минимум половину всего товара. Габриель спокойно привалился плечом к одному из стеллажей, с довольной улыбкой наблюдая за моими метаниями в заранее обреченной на фиаско попытке умерить свой аппетит.
- Позволь напомнить, что наша прогулка фактически только началась, - я вздрогнула, услышав его голос у самого уха. Пытаясь выбрать между двумя книгами, одна из которых должна была стать уже седьмой в стопке моих покупок, я совершенно не заметила, как близко он подкрался.
Оплатив все двенадцать томов и договорившись с хозяином забрать пакет сегодня вечером или завтра утром, мы снова вышли из полумрака магазинчика на солнечный свет.
Поймав такси, Габриель поинтересовался:
- Какой из парков предпочитаешь посмотреть Чишмиджиу или Херэстрэу?
- Пока они для меня различаются лишь зубодробильными названиями, - откликнулась я, заслужив возмущенный взгляд таксиста.
- Херэстрэу раскинулся на большей площади и там больше озер, а Чишми находится в самом центре Бухареста…
- Не надо озер, - попросила я, припомнив приключения Мокоши. - Местные русалки не перенесут знакомства с очередной представительницей нашей ведьминской компании, - поделилась я с демоном соображениями. Для того чтобы любопытный таксист не подслушал это не совсем нормальное для обыкновенных людей общение, мне пришлось прошептать эти слова почти что вплотную прижавшись к Габриелю. В следующий миг я поймала в зеркальце заднего вида очередной взгляд водителя, явно решившего для себя, что мы ищем скорее уединения, а не достопримечательности.
Всю оставшуюся поездку я старалась держаться от рийхарда на пионерском расстоянии и всячески делала вид, что не замечала и совершенно не интересовалась причиной, по которой на его губах блуждала легкая улыбка.
Габриель попросил высадить нас в паре кварталов от центрального входа в парк. И расплатился, пока я сдерживала желание слегка расплавить резину колес. Ну совсем немножечко!
Мы уже свернули с центральных улиц в жилой квартал, а я не переставала крутить головой. Здесь отремонтированные красивейшие особняки перемежались с цыганскими домами - большими запущенными зданиями с заколоченными окнами и дверями, с собаками во дворах. Странное зрелище.
На встречу нам попадались идущие по свои делам как румыны, так и собственно цыгане. Кстати о коренном населении. Местные парни оказались очень симпатичными и даже красивыми - что-то среднее между турками и итальянцами. Но вот темперамент у них оказался явно не южный. Все, у кого мы справлялись о дороге, отличались спокойствием и некоторым пофигизмом, что соответствовало тому, что я заранее узнала из интернета еще в Киеве. Девушки не впечатляли вообще, поголовно темненькие и довольно страшненькие. Наши гораздо интереснее. Невольно задалась вопросом: как такие девушки потом рожают таких парней?
А вот цыгане меня разочаровали. Я ожидала увидеть красивых и гордых людей, а наблюдала лишь убого одетых, ходящих босиком, просящих милостыню или просто сидящих в закоулках. Никаких песен, плясок или театра 'Ромэн' не было и в помине.
Сам сад Чишми производил исключительное впечатление: казалось, будто попадаешь в маленький
