были опубликованы не только письма Альенде, но и в факсимильном варианте некоторые страницы книги Джессупа «Аргументы в пользу НЛО» с теми самыми пометками на полях.
В двух словах там говорится, что Т. Таунсенд Браун, известный физик и исследователь в области гравитации, по меньшей мере имел какое-то отношение к эксперименту по созданию невидимости, когда возглавлял один из отделов Корабельного бюро, и что (по словам Крэбба) в действительности именно Браун был каким-то образом связан с этим проектом, однако, как мы убедимся, не являлся автором идеи.
Вторым после Крэбба шел, пожалуй, Грей Баркер, исследователь в области «летающих тарелок» и издатель в Кларксбурге, Западная Вирджиния.
Опираясь на данные Крэбба, к которым он добавил и свои материалы, Баркер опубликовал в 1963 году работу, которая и по сей день остается одной из наиболее значительных публикаций на тему писем Альенде: «Удивительный случай д-ра М. К. Джессупа».
Еще одна интересная личность — доктор Дж. Мэнсон Валентайн, океанограф, зоолог и археолог, который с 1945 года интенсивно изучал происходящее в Бермудском треугольнике, был близким другом Джессупа, когда тот жил во Флориде.
Джессуп, все сильней страдавший депрессией и нуждавшийся в благодарном слушателе, в последние месяцы перед своей трагической кончиной много времени проводил в обществе Валентайна, доверяя тому многие свои мысли.
«Почему, — спросили его, — Джессуп покончил с собой?» Ответ был ошеломляющим: «Если это было самоубийство, — сказал Валентайн, — то виной тому, видимо, депрессия. ВМС предлагали ему работать над Филадельфийским экспериментом или другими подобными проектами, но он отказался — его беспокоили опасные побочные эффекты… Возможно, его можно было спасти. Он был еще жив, когда его нашли. Возможно, ему дали умереть».
Валентайн вспоминает, что Джессуп рассказывал ему о некоторых поразительных вещах, которые узнал в связи с этим невероятным проектом.
Эксперимент, по его словам, осуществлялся с использованием магнитных генераторов, так называемых размагничивателей, которые работали на резонансных частотах и таким образом создали чудовищное магнитное поле вокруг стоящего в доке корабля.
Поражает, что сообщение Валентайна, базировавшееся на непосредственной информации от Джессупа, почти полностью совпадает с данными Альенде, согласно которым эксперимент принес поразительные результаты, но имел тяжелейшие последствия для экипажа.
«Когда начало проявляться действие эксперимента, — продолжал Валентайн, — поначалу возник непроницаемый зеленый туман. Кстати, и выжившие в бермудских катастрофах говорили о светящемся зеленом тумане.
Вскоре весь корабль оказался заполненным этим зеленым туманом и вместе с экипажем начал исчезать из поля зрения находившихся в доке людей, пока, наконец, не остался один лишь след на воде».
Валентайна попросили по возможности просто изложить суть этой теории.
«Она практически касается электрических и магнитных полей, — сказал он, — а именно: путем наведения в катушке электрического поля создается магнитное поле; силовые линии обоих полей находятся под прямым углом друг к другу. Но поскольку пространство имеет три составляющие, то должно существовать еще и третье поле, предположительно гравитационное. Тогда путем такого последовательного включения электромагнитных генераторов, при котором возникает магнитная пульсация, можно было бы, вероятно, по принципу резонанса создать это третье поле. Джессуп считал, что ВМС столкнулись с этим случайно».
Публикация рассказа доктора Валентайна имела эффект разорвавшейся бомбы.
Допустим, что подобный эксперимент был спланирован и была проведена попытка его осуществления — мог ли он привести к успеху? Хотя бы частичному.
Тайна Альберта Эйнштейна
Если довериться данным Карлоса Альенде и доктора Валентайна, то основы проекта Филадельфийского эксперимента следует искать в весьма туманной и в высшей степени сложной научной теории, разработанной Альбертом Эйнштейном и известной как Единая теория поля. В своем втором письме Джессупу Альенде пишет, что Эйнштейн впервые опубликовал эту теорию в 1925-27 годах, однако затем изъял из соображений «гуманистики», как выразился Альенде. Он, правда, не объясняет, что он, собственно, имел в виду под этим термином.
Альберт Эйнштейн действительно создал в 1925-27 годах вариант своей Единой теории поля для силы тяготения и электричества. Результаты появились в немецких научных журналах того времени. Альенде прав, утверждая, что работа была изъята как незавершенная. Примечательно, что теория эта снова всплыла на поверхность лишь в 1940 году, то есть после того, как Эйнштейн, пацифист до мозга костей, пришел к убеждению, что национал-социализм должен быть уничтожен при любых обстоятельствах и что для этого годятся любые средства. И — что поразительно — именно 1940 год, похоже, был годом, когда ВМС США начали работать над тем проектом, который впоследствии мог вылиться в Филадельфийский эксперимент…
Эйнштейн действительно был дружен с Бертраном Расселом, особенно после второй мировой войны, и часто обсуждал с ним проблемы пацифизма. Оба испытывали отвращение к достойной сожаления склонности человека использовать достижения науки для самоуничтожения и оба отдавали делу мира значительную долю своих сил и личных материальных средств.
Заманчиво поверить в то, что Эйнштейн перед смертью уничтожал бумаги, но не будем настаивать на недоказанном факте. Единственное, что известно достоверно: Уильям Мур, один из исследователей, вспоминает дискуссию в лекционном зале после смерти Эйнштейна в 1955 году, когда говорилось о том, что Эйнштейн за несколько месяцев до смерти сжигал документы, касающиеся некоторых из хорошо проработанных им теорий, — из-за того, что человечество не созрело для них и без этих теорий будет чувствовать себя лучше.
В 1943 году, то есть в то время, когда Альенде, по его словам, стал свидетелем проведения Филадельфийского эксперимента, Альберт Эйнштейн был научным советником ВМС. Документы Управления администрации общих служб в Сент-Луисе сообщают, что Эйнштейн с 31 мая 1943 года по 30 июня 1944 года состоял на службе в морском министерстве в Вашингтоне в качестве научного работника.
Комментарии самого Эйнштейна по этому поводу достаточно сухи, но небезынтересны. В июле 1943 года он писал своему другу Густаву Бакли: «Пока идет война, и я работаю для ВМС, я не хотел бы заниматься ничем другим». В августе он снова написал Бакли и рассказал об установившихся тесных связях с бюро ВМС по научно-исследовательской работе. В том же месяце доктор Ранневар Буш направил его в распоряжение одного комитета, «где, в высшей степени вероятно, были бы полезными его особые знания». Ни род деятельности «комитета», ни характер соответствующих знаний никогда не раскрывались.
На запрос в адрес доктора Отто Натана, финансового советника и исполнителя завещания Эйнштейна, о том, насколько тесными были отношения Эйнштейна с ВМС, пришел весьма неожиданный ответ. «Эйнштейн, — сообщал он, — в 1943 году был советником Директивного бюро ВМС и завершил свою работу для ВМС, насколько нам известно, задолго до окончания войны … Если Вас интересуют детали, советуем Вам связаться с морским министерством в Вашингтоне. Поскольку работа Эйнштейна отнюдь не носила секретного характера, Вам могли бы предоставить там более точную информацию о его консультативной деятельности, которую мы не смогли получить, когда готовили к публикации отчетный доклад».
Читатель, видимо, удивлен: почему, раз деятельность Эйнштейна «отнюдь не носила секретного характера», ВМС оказались не готовы предоставить подробную информацию?
Похоже на то, что Эйнштейн имел отношение не только к математическому обоснованию проекта, но
