вещественными узами, потому что те невещественные, которые охотятся на нас, легче орлов. Если мы обременяем себя мирскими вещами, то будем передвигаться медленнее, и, следовательно, враг легко нас поймает.
Услышав эти и прочие богомудрые слова, христолюбивый Константин удивился и прославил Бога, Который покрывает и умудряет Своих рабов, после чего сказал преподобному:«И вправду ты не нуждаешься в моих богатствах, потому что тот, кто приобрел истинное богатство, ненавидит и отвращается от этих ложных и обманчивых благ». Испросив благословение, он ушел.
Когда благочестивый царь Алексий Комнин пошел войной на гордого латинянина Боэмунда, то одни говорили, что победит царь, другие, что Боэмунд. Автор жития, который все это время находился со святым, спросил у него:«Кто и вправду достоин победить в этой войне?«Преподобный ответил:«Достойного и правду знает только Бог, а то, что я видел несколько дней назад, не знаю, от Бога ли или от демонов, но сейчас тебе поведаю. Как только я, недостойный, завершил свое ночное славословие, то, следуя своему обычаю в молитве поминать царя, стал со слезами молить о нем Бога (кто же не будет молиться за такого христолюбивого мужа?). Я произнес Трисвятое, последующие молитвы, затем вслух сказал: «Господи! силою Твоею веселится царь и о спасении Твоем безмерно радуется» (Пс. 20: 2) и, размышляя, присел на подстилку. Вскоре я уснул, и увидел, что во сне иду по светлой равнине. Посмотрев вокруг, справа я увидел царский шатер, который имел вид церкви. Вокруг шатра стояло великое множество воинов, а внутри, на высоком троне, сидел сам царь. По левую сторону от него было огромное море, и в нем плавало множество небольших кораблей. Море разбивало их и выбрасывало на берег. Там же находился огромный черный пес с кровавыми глазами, смотревший в сторону царя. Его держал на цепи некий светлый воин. Немного погодя, он насильно подтащил его и бросил под ноги царя. Я думаю, что царь покорит Боэмунда». Так, с Божией помощью, и произошло на самом деле.
Как–то раз пришел к преподобному монах из общежительного монастыря и сказал:«Авва, что мне делать с моими грехами, как исцелиться, как избавиться от зла, и что мне делать, чтобы стать достойным Бога?«И преподобный ответил ему: «Господин мой (ибо так он привык называть всех), ты должен пройти сквозь злые дни и ночи, и даже после этого, не знаю, достигнет ли твой корабль спасительной пристани. Если ты ищешь лекарство, позаботься о своей совести и делай то, что она тебе советует, вот тогда ты обретешь пользу. Знай же, что злоба или страсть не присуща природе человека, потому что Господь сотворил в нас не страсти, но множество добродетелей, к которым принадлежат следующие: милосердие, ибо и еллины оказывают милость и любовь, как и неразумные животные часто плачут при разлуке друг с другом; вера, поскольку словами своими мы внушаем доверие и верим в те слова, которые слышим; надежда, потому что когда даем взаймы, или путешествуем, или сеем, надеемся на то, что получим. Итак, любовь для нас есть естественная добродетель, «любовь есть исполнение закона». (Рим. 13: 10). Добродетели присущи нашему естеству, и пусть устыдятся те, кто говорит, что у них нет сил совершать добродетели. Помимо этих, естественных добродетелей есть еще — девство, безгневие, смиренномудрие, молитва, бдение, пост и всегдашнее сокрушение сердца. Ты же, если хочешь избавиться от зла, борись с врагами, чтобы отсечь страсти, а затем потщись стяжать добродетели и сохраняй их. В этом и есть смысл изречения: «блажен бдяй и блюдый ризы своя» (Откр.16: 15). Если же хочешь стать достойным Бога, не совершай ничего, недостойного Его».
Услышав эти и многие другие наставления от преподобного, но не придя в чувство, брат через некоторое время оставил общежитие, потому что не хотел подчиняться и отсекать свою волю. Он пришел в пустыню и поселился в небольшом молитвенном доме, как будто бы для работы по Богу. Спустя еще некоторое время он подружился с разбойниками и, став предводителем, совершил убийство. Вот таким именно образом бесы платят тем, кто творит свою волю.
Однажды, когда я как–то раз был у преподобного, между игуменом и братией возникло некое раздражение, так что все стали громко кричать. Подозвав их, преподобный сказал игумену:«Так–то ты учишь своих чад? Отец потому называется отцом, что оберегает своих детей. Тот же, кто поступает наоборот, должен и называться по–другому. Если ты приобретешь все добродетели, но будешь пренебрегать душами тех, кто дан тебе от Бога, то не будет тебе никакой пользы от твоих добродетелей, но будешь осужден за пренебрежение, с которым ты относишься к братии. Не будь суровым в прещениях (угрозах), потому что ни строгое порицание, ни совершенная безнаказанность не приносят пользы. Не будь скор на обличения и не делай этого со страстью, ибо это есть бесстыдство. Не суди строго братьев в малых прегрешениях, а согрешивших отечески исправляй, как говорит апостол: «Братия! если и впадет человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости, наблюдая каждый за собою, чтобы не быть искушенным» (Гал. 6: 1). Понуждай бесчинных не нарушать подобающий порядок и определенные законы». Игумен же отвечал:
— Я грешник, «грешнику же говорит Бог:«что ты проповедуешь уставы Мои и берешь завет Мой в уста твои?»» (Пс. 49:16) Для того Бог и дал нам тебя, чтобы ты нас направлял, потому что если бы не было тебя, то я бы точно не смог создать сей малый монастырь. Согласно воле Божией и твоей святости, веди нас, потому что знаешь, что мы слушаемся твоих слов.
— Брат, ты сказал, что ты грешник, однако в делах своих ты себя таковым не считаешь. Тот, кто считает себя грешником и виновным в грехах, ни с кем не спорит, не борется, не гневается ни на кого, но почитает всех лучшими и мудрейшими себя. Если же помыслы смеются над тобой, как же ты можешь считать себя грешником? Как они могут подвигать сердце твое против тех, кто лучше тебя? Внимай себе, брат ибо то, что ты говоришь — неправда. Мы еще не достигли той меры, чтобы считать себя грешниками. Если бы ты бы грешником, как бы ты стал обвинять своего брата? Ты говоришь, что из–за него у тебя скорбь, но разве ты не знаешь, что каждый искушается от своей собственной совести, и именно она вызывает скорбь? Оставь свои оправдания, а если что и кажешь, не говори:«хорошо я сказал». Если что придумаешь, не говори:«как хорошо я придумал». Хорошо–то хорошо но где оно, это хорошо? Надо думать над тем, чтобы никого не опечалить ни словом, ни делом, а Бог нам поможет в этом. Как наши братья, которые служат ради Бога, так и мы должны носить «бремена друг друга», чтобы исполнить «закон Христов» (Гал. 6: 2). Когда кто–то смущается, скорбит и гневается на брата своего по якобы благовидной и душеполезной причине, уже понятно, что это не от Бога. Все, что от Бога, несет мир и приводит человека в смирение и осуждение самого себя, а не брата, возбуждая против него гнев.
Это и многое другое преподобный говорил игумену, а затем обратился к братьям и сказал:«Монах, который имеет послушание, подражает Иисусу Христу, а тот, кто подчиняется, подражает Ангелам. Тот же, кто прекословит и противится, делает себя чуждым Иисусу, и становится другом диавола. Прошу вас, дети мои, стяжите беспрекословное послушание, ибо послушание — матерь вечной жизни, как преслушание — матерь погибели. Пусть никто из вас не будет пустословом, или болтуном, или клеветником, или ругателем, или ропотником, потому что все это и подобное этому — плоды диавола. Если вы хотите нравиться Богу, то должны отсечь всякое своеволие и подчиниться поставленному над вами от Бога начальнику как Самому Христу. И да не будет среди вас Иуды, но будьте как апостолы, что подчинялись Христу. Те же, кто противятся, навлекут на себя великое осуждение. Не осуждайте друг друга и тем паче вашего духовного отца, потому что тот, кто осуждает, пойдет в погибель. Возлюбите старца как своего отца, но и бойтесь, как имеющего над вами власть. Вы не должны от большой любви относиться к нему без внимания или бояться его, как и от большого страха не любить его. Кто истинный ученик, тот любит своего старца и слушается его до смерти, назидается во всем, что бы ни делал, не дерзая рассуждать о том, что делает, не задавая вопросов, почему и зачем. Если вы так спрашиваете, то тогда вы не ученики, но судьи своему старцу. Все зло происходит от проклятой собственной воли. Не заблуждайтесь, братия, творя свою волю ибо своя воля никогда не доводит до добра. Когда же вы оставляете свою волю Богу, тогда Бог творит так, как хочет». Этими и прочими советами игумену и братии, преподобный с Божией помощью, привел их к согласию и примирил.
В другой раз, когда я беседовал с преподобным, к нему пришел некий брат из общежительного монастыря и сказал:
— Отче, я слышал от врача, что смоквы полезно есть с утра и потому ем их.
— Горе тому врачу, который подвиг тебя на это, и вряд ли ты получишь пользу. Если ты не победишь свое чрево, брат, то для чего ты тогда занимаешь место (ср. Лк.13:7) и расслабляешь подвижников? Разве ты не слышал, что заповедует святитель Василий Великий монахам: из двадцати четырех часов в сутки они должны на еду тратить один час, а в остальное время заниматься умным деланием. Ибо то, что даешь телу,
