– Лидер?
– Предприимчивый лидер, – сказал Рюзаки, – Я еще ни разу ничему не покорялся. Немногое, чем могу похвастаться. Я никогда ни перед чем не останавливаюсь, даже перед дорожным знаком.
– Это-то да.
– Никогда.
Категоричен.
– Предотвращение четвертого убийства должно привести нас к убийце и его аресту. Вот чего хотят мои клиенты больше всего. Но я понимаю вас, Мисора. Я уже закончил осмотр комнаты, и пока вы им занимаетесь, я хотел бы подумать о третьем убийстве. Не возражаете, если я еще раз просмотрю папку, которую вы мне вчера показывали?
– Разносторонняя работа? Хорошо.
Так или иначе, она никогда не намеревалась сотрудничать с ним. Она вытащила папку из сумки, убедилась, что там есть материалы по третьему убийству, и через стол протянула ее Рюзаки.
– И вот снимки с места преступления.
– Спасибо.
– Но, как я сказала, там нет ничего особого. Содержимое то же, что и вчера.
– Да, я знаю. Но есть кое-что, что мне надо перепроверить. Ужасная картина, не правда ли? – сказал Рюзаки, положа одну фотографию на стол, чтобы Мисора могла увидеть. Фотография тела Бекъярд Боттомслеш. Мисора повидала много ужасных вещей в течение своей работы в ФБР, но эта картина была настолько поразительна, что каждый раз её бросало в дрожь. По сравнению с этой картиной, порезы на теле и вырванные глаза были ерундой. Тело лежало на спине, а левая рука и правая нога были отрублены у основания. Повсюду была кровь, на всем месте преступления.
– Правую ногу нашли брошенной в ванной, но никто все еще не имеет понятия о том, где левая рука. Очевидно, убийца взял её с собой. Но зачем?
– Снова этот вопрос? Но Рюзаки, а не очередной ли это пример того, что должно быть здесь, но отсутствует? В этом случае, левая рука жертвы.
– Убийце нужно было отрубить левую руку, но он не забрал с собой правую ногу. Просто бросил ее в ванной. Что бы это значило?
– В любом случае, мы рассмотрим это сегодня днем, а сейчас мне бы хотелось провести время здесь.
– Хорошо. Ах да, тут есть фотоальбом жертвы, Мисора. Наверное, стоит его проверить. Вы можете найти там что-нибудь о жертве, или ее друзьях.
– Ладно. Я посмотрю.
Рюзаки вновь обратился к папке, а Мисора встала и направилась прямиком к ванной. Она не могла больше выносить ощущение песка во рту. Она быстро прополоскала горло, но одного раза было недостаточно, и она повторила процедуру два-три раза.
Она снова попыталась связаться с L. Ответа не было, так что. Нет, вчера был дом, а в крошечной квартирке вроде этой от Рюзаки было не скрыться. Даже если она позвонит из ванной, ему не нужно будет даже подходить к двери, чтобы подслушать. В конечном счете, ей нужно было рассказать L о нападении или это не то, о чем он будет тревожится?
Мисора взглянула на свое отражение в зеркале.
Мисора Наоми. Это была она. Хоть это было понятно. Все знают чувство, когда смотришь на слово долгое время, то уже начинаешь задумываться, правильно ли написано. Так же можно и сомневаться в себе, задумываться над тем, как долго человек может быть самим собой. Она еще была самой собой? Поэтому это было так важно. Поэтому она вглядывалась в своё отражение.
“А как тогда L?” – вдруг подумала она. Величайший детектив века, тот, кто никогда не показывался на публике, его личность неизвестна. Сколько людей могут с уверенностью сказать, что L это и есть L? А есть ли вообще такие? Мисоре Наоми это было неведомо, но она размышляла, а знает ли L, глядя в зеркало, кто смотрит на него из отражения?
«Зеркало… зеркало?»
Хмм. Она уцепилась за мысль. Зеркало. Право и лево противоположны в отражении. Отраженный свет. Свет отражается от гладкой поверхности. Стекло, раствор серебра, нитрата и воды. Серебро? Нет, материал не важен, важно качество. Это качество - отражение света. Нет, обратимость правой и левой сторон - противоположность?
«Противоположность!»
Мисора вылетела из ванной, побежав обратно к столу. Рюзаки, удивленно взглянул на нее, широко открыв глаза.
– Что случилось? – спросил он.
– Картина!
– Ээ?
– Снимок!
– А, вы имеете в виду фото с третьего места преступления? – уточнил Рюзаки, снова кладя на стол фотографии. Труп с отрубленными левой рукой и правой ногой. Мисора достала два других снимка из сумки и положила рядом с той фотографией. Фото с первого и второго места преступления. Изображения всех жертв, показывающие положения, в которых их нашли.
– Замечаете что-нибудь, Рюзаки?
– Что?
– Что-нибудь в этих фотографиях кажется вам необычным?
– Они все мертвы?
– Быть мертвым — это естественно.
– Как философично.
– Будьте серьезны. Смотрите — все тела в разных позах. Белив Брайдсмэйд лицом вверх, Квотер Квин лицом вниз и Бекъярд Боттомслеш лицом вверх. Верх, низ, верх.
– И вы думаете, суть в этом? Связываете это со временем между преступлениями – 9 дней, 4 дня, 9 дней? Что завтра четвертая жертва будет найдена лежащей лицом вниз?
– Нет, не совсем. То есть, это может быть правдой, но... Я думала о другом. Другими словами, факт того, что труп Квотер Квин лежал лицом вниз, сам по себе необычен.
– …
Реакция Рюзаки не была удовлетворительной – по крайней мере, не выглядела таковой. Возможно, то, что Мисора пыталась сказать, не было четко сформулировано. Она только что пришла к этой мысли и, переполненная волнением, говорила быстро, без раздумывания, как изложить свою мысль.
– Я подумаю минуту, – сказала Мисора, усаживаясь в кресло напротив Рюзаки.
– Мисора, когда вы размышляете, я советую вам эту позу.
– … «эту позу»?
С коленями, прижатыми к груди? Он советовал ей это?
– Я серьёзно. Она увеличивает дедуктивные способности на 40 процентов. Вы должны попробовать.
– Нет, я. Эмм, ну ладно.
По крайней мере, он не хочет, чтобы она ползала, да и попробовать не повредит. Может, это поможет ей успокоиться после взрыва воодушевления. Она приняла эту позу.
– …
И очень об этом пожалела. Еще печальнее было то, что ее мысли встали на место.
– Ну, Мисора? Вы говорите, что Кворер Квин, лежащая лицом вниз, это и есть послание убийцы, указывающее на третью жертву?
– Нет, не послание, – это недостающее звено, Рюзаки. Дополнение к тому, что вы говорили об их инициалах.
Два странных человека, сидящие в странных позах, и приходящие к странным умозаключениям – Мисора опасалась, то была сцена чрезвычайной странности. Тем не менее, она обращалась к каждой фотографии поочередно, чувствуя, что давно упустила шанс поставить ноги на пол. А в этой позе сидеть
