Дальнейшее обострение обстановки на Юго-Западном направлении не позволило организовывать производство ППШ везде, где намечали. Но в Ворошиловграде и некоторых других городах автоматы выпускались, а значит, поездка на Украину оказалась не напрасной.
Вернулся в наркомат поздно ночью. Д. Ф. Устинов был у себя, подробно доложил ему обо всем.
- Обсудим новые неотложные дела, - заметил он.
Я бы не назвал вид вооружения, которому нарком в эти первые и такие напряженные недели войны уделял больше или меньше внимания. В течение дня он успевал вникнуть почти во все, чем занимался наркомат. Утром - просмотр сводки о работе заводов и сдаче изделий за прошедшие сутки. Сводку Устинову готовили его помощники, которые после полуночи обзванивали заводы, а также собирали материалы внутри наркомата.
Предприятия, расположенные за Уралом, где разница во времени с Москвой была значительной, передавали сведения рано утром. Если еще не было в это время на месте помощников наркома, то записывал дежурный, который всегда находился ночью в приемной. Цифры красноречиво говорили о том, сколько сдано пушек, пулеметов, автоматов, винтовок, пистолетов, оптических приборов и т. д. за истекшие сутки, а также с начала месяца. И там, где данные свидетельствовали, что дело не в порядке, там сразу же останавливался обостренный взгляд Дмитрия Федоровича. Он звонил по телефону тому или иному заместителю наркома или лицу, его замещавшему, и спрашивал, почему такой-то завод вчера недодал, к примеру, десять пушек или двадцать пулеметов.
- В чем причина? Какие приняты меры? Будет ли дело поправлено сегодня или нужен какой-то другой срок?
Если ответ не удовлетворял, то заместитель наркома или начальник главка, в ведении которых был тот или иной завод, вызывались в кабинет Устинова. Из кабинета звонили прямо директору или главному инженеру, уточняли причины невыполнения задания, а также то, в чем нуждается завод, если срыв произошел не по вине заводчан. Обычно заместители наркома и начальники главков старались иметь данные с заводов раньше наркома, но иногда это не удавалось. Тогда приходилось все узнавать из уст Дмитрия Федоровича, а это значило, что разговор был более крутым.
Особенно трудно приходилось работникам снабжения наркомата. Перебои в поставках в начале войны стали обычным явлением, и кое-кто искал причины невыполнения планов частенько на стороне: то металл не подошел, то вагон со штамповками где-то застрял, то рабочих много больных в таком-то цехе. Нарком без особого сочувствия воспринимал эти объяснения. Обычно строго говорил:
- А где вы были раньше? Почему заранее не приняли мер?
Общими объяснениями отделаться не удавалось. Однако если Дмитрий Федорович чувствовал, что нужно не только потребовать, но и помочь, тогда снимал телефонную трубку и звонил другим наркомам, в Госплан, любой орган, от которого зависел выход из положения. Утренним просмотром сводок нарком держал в напряжении работников наркомата. Он всегда знал состояние дел не только в каждом главке, но и на каждом крупном заводе.
Это чувствовали и на местах, понимая, что недовыполнение поставок вызовет необходимость объяснения не только с начальником главка или заместителем наркома, но часто и с самим наркомом. Руководители всех рангов знали, что можно, конечно, объясниться раз-два, но потом уже будут объяснения в присутствии всего руководства наркомата и соответствующие выводы. В войну иначе было нельзя.
Я ежедневно, если не был в отъезде, заходил к Дмитрию Федоровичу. Наибольшее беспокойство его в этот период вызывали дела, связанные с артиллерийским производством, а из относящихся к моей компетенции - выпуск вооружения для авиации. Об этом речь шла ежедневно. А ведь это была только часть айсберга, как образно можно назвать промышленность вооружения. На 'плечах' наркомата лежал не только выпуск оружия, вооружения, но и заботы о производстве боеприпасов для стрелкового и авиационного оружия, оптики и т. д. Какую же ответственность нес руководитель наркомата за то, чтобы все шло без существенных промахов! В случае необходимости представители наркомата немедленно выезжали на завод. Причем нередко нарком ехал сам или посылал своих заместителей, а иногда выезжал вместе с кем- либо из заместителей.
Помню первую поездку с Д. Ф. Устиновым в Ковров. Дмитрий Федорович быстро схватил обстановку и состояние дел на заводе. Времени чрезвычайно мало, поэтому целый день на ногах. Побывали во всех цехах, а также познакомились с опытным производством. Завод в наркомате важнейший. В первый период войны он единственный обеспечивал армию ручными пулеметами. Этот же пулемет в специальном исполнении устанавливали и на танки. Это производство было как бы отдельным заводом, во главе которого стоял совсем молодой инженер Горячий. Еще одно важнейшее дело, которое не выпускало из поля зрения не только руководство завода, но и наркомат и правительство, - авиационные пушки ШВАК, в то время самые мощные. Изготовляли здесь и автоматы.
На нас произвели хорошее впечатление как организаторы производства и специалисты директор В. И. Фомин и главный инженер Г. И. Маркелов, заместитель главного инженера молодой специалист В. В. Науменко, а также конструктор В. В. Бахирев, впоследствии министр машиностроения, многие начальники цехов и среди них П. В. Финогенов, ныне министр оборонной промышленности СССР. Дело было в надежных руках.
Весь день и почти всю ночь мы знакомились с заводом, пытаясь уяснить, каким образом увеличить выпуск производившихся здесь и авиационных пушек конструкции Волкова - Ярцева: что может завод и какая необходима помощь от наркомата. То же в отношении выпуска автоматического оружия пистолетов- пулеметов Дегтярева и Шпагина. Утром возвратились в Москву и, не ложась спать, занялись другими неотложными делами.
Такой темп диктовала начавшаяся война. Он возник с первых ее часов и оставался таким для работников Наркомата вооружения, можно сказать, до ее последнего часа, хотя, конечно, потом стало полегче. А для Д. Ф. Устинова этот ритм был характерен и после войны: он продолжал работать по режиму военного времени. Не все выдерживали такой темп. Не все выдержали бы его и сегодня. Но иного выхода, как работать не покладая рук, у нас не было.
В августе - сентябре 1941 года, когда положение на фронте стало еще более сложным в связи с продвижением немецко-фашистских войск в глубь страны, наркомат приступил к эвакуации заводов, расположенных в районах, которые мог занять враг. До войны, безусловно, никто не думал, что наступит время, когда придется снимать с мест предприятия, производившие вооружение, и перебрасывать их за сотни и тысячи километров. Однако уже первые недели после начала боевых действий показали, что делать это придется. Еще в начале июля 1941 года наркомат дал указание провести на отдельных заводах подготовительную работу, связанную с возможной эвакуацией. Те из них, что получили такое задание, прикидывали, что следовало сделать, чтобы эвакуироваться, если это потребуется, быстро и организованно, с наименьшими потерями в изготовлении военной продукции.
Понятно, чем короче срок эвакуации, тем скорее мог начаться выпуск оружия на новом месте. Очередность отправки цехов и оборудования зависела от характера производства, объема заделов узлов и деталей, состояния связей с другими заводами и т. д. Некоторым предприятиям лучше было эвакуировать сначала сборочные цехи с запасом готовых деталей, другим, наоборот, заготовительные. Подлежало отгрузке все свободное оборудование и материалы, которые могли пригодиться на новой базе в первую очередь. И, конечно, надо было позаботиться о наиболее ценном и уникальном оборудовании, о людях, без которых на новых местах ничего нельзя было бы сделать.
Совет Народных Комиссаров СССР в каждом наркомате утвердил уполномоченного по эвакуации. У нас это дело возглавил первый заместитель наркома В. М. Рябиков. На многие заводы направляли уполномоченных и специалистов. На наиболее крупные и важные предприятия были назначены уполномоченные СНК по эвакуации. К этой работе привлекались и все заместители наркома, начальники управлений и многих отделов.
Трудно предусмотреть все, что связано с перебазированием заводов в глубь страны. И все-таки предварительные усилия принесли несомненную пользу. Многое, например дублирование производства, подбор новых баз, строительство путей к заводам и цехам, устройство погрузочных площадок и эстакад, обеспечение транспортными средствами, материалами для упаковки оборудования и станков и т. п., удалось сделать, и это сыграло свою роль, когда наступило время сниматься с насиженных мест.
На тульском оружейном заводе в каждом цехе работали заранее созданные бригады такелажников,
