Новый Мир. № 10, 2000

Кто ответит и есть ли ответ?
Все величье вселенского опыта
Сведено до мгновенных примет.

Диким тленом безверья подточенный,
Мир теряет остатки души.
Хорошо еще крест позолоченный
Не стащили в утиль алкаши.

Что за веру народ исповедует?
Убивает, крадет, предает…
Что за этим предвестьем последует —
Рухнет храм или небо падет?

Где слова дорогие, насущные, —
Их сказать бы себе поутру.
Только губы мои непослушные
Каменеют на черном ветру.

* * *

В мире людном, гудящем, как вече,
Звездной ночью и солнечным днем
Как живется тебе, человече,
Замурованный в теле моем?
Я пойму твои мысли, быть может,
Не таясь в отрешенной тиши,
Что печалит, мучительно гложет,
Откровенно, открыто скажи.
Кто ты — сгусток безмолвья и речи,
Отзвук неба и вечных могил?
Слишком много противоречий
Ты явленьем своим породил.
Кто ты — свет удивительной силы,
Что возвысит собой бытие,
Или тьма, что меня поглотила
И присвоила имя мое?

* * *

Мы пришли сюда случайно, —
Слуги жалкого наследья,
И стоим у темной двери,
Сделать не решаясь шаг.
В тихом здании часовни
Прошлые живут столетья
И сегодняшние мыши
По сырым углам шуршат.

Может, и не делать лучше
Этого слепого шага,
Мы никто уже на свете
Для молитв и для мышей.
В нашей сумочке холщовой
Плещется дурная влага
И еще хранится много
Всяких низменных вещей.

Знать, не будет в наших судьбах
Никакой уже находки,
Не забрезжит в наших душах
Прошлого заветный свет.
Возле старенькой часовни
Разопьем бутылку водки
И пойдем своей дорогой,
На которой Бога нет.

Переполнены крамолой
Аж до самых до печенок,
Все из пустоты и брани
Да каких-то мертвых фраз.
Из глубокой тайной норки
Выйдет маленький мышонок
И, творя нам вслед молитву,
Перекрестится за нас.

* * *

Зрелых годов касание
Четко вполне уже.
Тихое созерцание
Стало милей душе.
Прочь суету бумажную,
Каменную тщету!..
Снова тропою влажною
К дальним полям иду.
Словно бы там,