душа в душу. Вдруг возненавидела. Попреки, ежедневная грызня, скандалы. Муж подал заявление о разводе. Жена требует отдать ей почти все имущество — иначе не хочет уйти из дома. Кроме того, требует на содержание имеющегося родиться ребенка (от коммуниста). Муж вынужден через комиссию доказывать, что от него не может родиться ребенок. Комиссия это удостоверила. С некоторого времени муж стал чувствовать боли в желудке, общее недомогание, потерю аппетита — по-видимому, без всякой причины. Только спустя две недели после начала болезни подруга его жены, рассорившись в чем-то с ней, открыла мужу, почему он хворает: жена ежедневно подмешивала ему в пищу буру и мышьяк.
Женщина 50 лет жалуется на то, что ее муж (57 л.) каждую ночь пытается изнасиловать их дочь 18 лет. «Живем в одной комнате. Сколько дней и ночей не смыкаю глаз — все стерегу. Уж я стыдила его, бранила, плакала. Ничего не берет. „Мое дело, — говорит. — Не с тобой же, старой чертовкой, валандаться. Девка моя — что хочу, то и сделаю“».
22. VII. Молодая женщина плачет, что ее муж сошелся с ее родной сестрой. «И стыда нету — не таятся нисколько, а комната-то одна».
28. VII. Ребенок одного года с резким воспалением pracpos и головки penis’a. Из объяснения с матерью выяснилось, что причина болезни — «шалости» безработного мужа. «Целые дни ничего не делает, валяется на постели и играет с ребенком: дергает его за член и в восторге, что член напрягается. „Ну и молодчина, Васька, — да тебе скоро девку надо!“»
3. VIII. Вечерком на улице двигается пара — муж с женой (рабочие). С ними двое ребят. Одного ребенка ведет за руку мать, другого — отец. Жена впереди, отец сзади. Пошатывается и энергично жестикулирует: «Чтобы я своих ребят в комсомол отдал? Да ни в жизь! В комсомоле словно в бардаке в прежнее время: скачут, прыгают! Как есть в бардаке! Или точно на пожар торопятся. Правильно я говорю или нет?!» Жена что-то вполголоса говорит мужу — очевидно, уговаривает не кричать. «На улице нельзя говорить? А что, меня за это в тюрьму, что ли, посадят?! Нет, брат, врешь! Где хошь скажу: бардак и бардак. И всех к… матери. На х… вас всех с комсомолом с вашим!»
«Ну, чево ты раскатилась (расплакалась), большеротая ты экая, сопля ты экая! Ишь сопли-то распустила, дикарь ты экой — боишься всех. Никому ты не нужна! Ну, кто тебя возьмет, экую сопливую да страмную?»
Мелкую травку родить — труднее, чем разрушить каменный дом.
«Должна быть у человека область выше всего временного и земного, область, в которую он мог бы подыматься, спасаться от всяких зол и всего, что называется жизнью. Иначе он — вечный мученик» (Н. Н. Страхов, «Переписка с Толстым»).
21. VIII. «Детки-то нонче какие? Слушать не слушают; будешь говорить — так драться лезут. Отца бьют, а меня уж и подавно! Прошлый год старшой сын в суд таскал отца. Суд присудил выделить ему две десятины, а нам оставили по десятине. Телку отдали, и еще два года работать надо на него. Оправиться никак не можем, а теперь и второй требует выдела. Этта отец боронит, а он к нему бежит драться. Сколько раз сзывали народ вязать, а то убьет! Уж такая жизнь — теперь только и молюсь Богу, чтобы поскорей его в солдаты взяли, чтобы семья-то хоть отдохнула немножко. Дочкам-то тяжело. Хоть в люди, говорят, уйти от такого житья: молчи, да принеси, да выстирай на братцев любезных, а от них только ругань. Житья никакого не стало — родные стали хуже чужих!»
«Время, што ли, такое: растила, растила деток — вырастила. Живут все хорошо, а матери с голоду помирать приходится. Покуда нужна была — хороша, а теперь — не нужна: куда хошь девайся!»
23. VIII. Старик 75 лет. Страдает ужасными головными болями из-за гнойного воспаления глазного яблока (панофтальмит). Не имеет покоя ни днем, ни ночью. И вот его, такого несчастного, изо дня в день травит и издевается над ним внучка — комсомолка 16 лет. «Другого и званья для меня нет, как косой черт: вот возьму да выбью тебе и другой глаз! Что поделаешь — терплю! Сына-то вот жалко, 50 годов ему, никогда слова от него не слыхал обидного, все „папа“ да „папа“. Жалеет — спасибо ему! — а поделать ничего не может. Придет с работы усталый. Пусть себе спит! Не бужу его и сижу до 3–4 утра, когда вернется внучка, чтобы отпереть ей. Куда ходит, что делает? — слова сказать не смей!
На Пасху отец с матерью — моют, чистят, прибирают, а внучка сидит на лавке и смеется над ними: „Поработайте, поработайте, а я погляжу!“ Сноха тоже хорошая, а дочка ее зовет „седая крыса“. Сынишка еще есть, 13 лет, — тот уж матерно отца ругает. Ночь-то сидишь и вспоминаешь прежние-то годы: отец у меня умер 110 лет, семья большая, а вот жили по-хорошему, по-божьему…
Стучит… Надо отпереть! Ну как не спросишь: где была? А спросишь — „а тебе какое дело, косой черт! Стану я тебе отчет давать, куда хочу — туда и хожу!“.
Нигде не служит, ничего не делает. Отец и то не выдержит и скажет когда: „Лизушка! ты жрешь и пьешь наше — неужели тебе не стыдно?!“ — „Должны кормить: у меня начальство есть, заставят кормить — больно я испугалась!“»
24. VIII. Вечером около бульвара отчаянный крик: «Ну и Рыбинск, ну и город! Проходу не дают — что ни шаг, то блядь! Шагу нельзя ступить, чтобы не пристала какая-нибудь сволочь!»
26. VIII. Молодая крестьянка, 27 лет, три месяца, как вышла замуж. Беременна. Просит дать ей лекарства, чтобы «выкинуть».
— А вы знали, для чего выходили замуж? Ужели вам не стыдно обращаться с такими просьбами?! Сами же говорите, что муж у вас хороший, нужды ни в чем не видите? Неужели вас не радует, что будете матерью, что будет для кого и для чего жить? Да наконец — неужели просто не жалко ребенка?
— Чего его жалеть — эко, подумаешь, добро какое!
— Вы верующая?
— Ну кто же нынче верит?!
28. VIII. «Всех деточек у меня была только дочка. И она умерла! Теперь бы ей было девять годочков… Никак не могу забыть — все и плачу об ней… В Троицын день пошла на могилку и такой тут удар получила, что и сказать не могу… Срубили, окаянные, рябинку мою… Сама своими руками посадила ее на могилке — девять лет ей было, как и голубушке моей — Клавденьке! Приду на могилку, послушаю: шумит рябинка — точно доченька моя милая говорит… поплачу — и словно легче станет!.. Последнюю утеху-то мою отняли, и за что?! Кому она помешала?! Ведь это было у меня последнее!» (Местная ячейка комсомола так проводила борьбу с религиозными предрассудками.)
30. VIII. Ребенок 4-х лет, бледненький, прозрачный какой-то. Шейка тоненькая; не лицо, а лик, светящийся изнутри. Голова не держится и клонится к плечу матери. В лице и во всем хрупком тельце полное изнеможение. Мать на случайной работе. Когда уходит на работу, оставляет мальчика одного в квартире, запирая его на замок. С утра и до темноты ребенок совершенно один. Дается ему на весь день кусок черного хлеба и 3–4 картофелины. Представьте себе этого ребенка. Одного в пустой комнате, совершенно без людей… О чем он думает? Чем живет его бедная душа?
4. IX. «Мамочка, купи мне яблочко! Купишь?!» — «Куплю, куплю, милый мой, дорогой мой!» — «Ну так купи!.. Купишь, сейчас купишь?!» — «Не сейчас, а вот заработаю, получу денежек и куплю, много-много куплю тебе яблочков!..» — «А ты сейчас купи, не надо мне много, ты купи только один яблочек — маленький, самый-самый маленький!»
— Боже мой! Если бы вы знали, доктор, как тяжело видеть страдания детей!..
6. IX. Больной — еврей, у него небольшое пятнышко сухой экземы под мышкой.
— Давно ли болен?
— Да так узе с недели две. Ну, думаю, ницего себе, пускай болит! А вцера взглянул и узаснулся! Ай- ай-ай! Зовсе нехорошо… Надо, думаю себе, сходить до господина доктора… Ну, как это, господин доктор, не опасно? Или, мозет быть, это узе рак? Вы сказите мине откровенно, мозет, надо посоветоваться з профессором в Ленинграде, Москве, в клиник? Цто знацит расход, когда здоровье дорозе всего?!..
— Ну, полноте, у вас совершенные пустяки!
— Ну какая зе это пустяк: я как увидел, так спугался, так узаснулся… Вы не хотите мине говорить?! Аппетит нет, сон нет — хороший пустяки, я так спугался, так узе узаснулся, а у мине зена, а у мине пара дети!.. Ницего себе, хороший пустяки! Ай-ой-ой, как это нехорошо з вашей стороны так говорить, господин доктор… Звините мине, позалуйста, цто я так вас сказал, но я так спугался, так узасно спугался! А ви мине, мозет, мази какой дадите? А и где надо мазать? Где болит? А мозет, и тут помазать нузно (указывает на здоровую подмышку).
— Да зачем же мазать там, где не болит?
