годы вызвали большой шум в наших СМИ, при этом накал страстей вокруг этих идей нередко обратно пропорционален убедительности выдвигаемых аргументов».
«До сих пор я в основном говорил о концепции А. Т. Фоменко как о гипотезе, заслуживающей научного обсуждения и критики. А теперь хочу отметить такие моменты произведений Фоменко, которые, с моей точки зрения, делают их (произведения) не заслуживающими даже названия гипотезы <…> и которые можно охарактеризовать как грубую (и даже наглую) ложь. <…> Я не намерен извинять эти „промахи“ и „ошибки“. Это не промахи и не ошибки, а ложные утверждения. Промах — это описка или неисправленная опечатка. Ошибки могут быть у любого ученого. Нильс Бор дважды в своей научной деятельности выдвигал ошибочную гипотезу о нарушении закона сохранения энергии, но от этого никто не перестал считать его одним из величайших ученых. Но когда автор делает утверждения, ложность которых можно проверить по любому справочнику, то это говорит либо о крайней некомпетентности, либо о сознательном желании ввести читателя в заблуждение. Что лучше, а что хуже — я предоставлю судить самим читателям. Но для меня наличие таких утверждений в произведениях Фоменко означает, что все эти произведения не заслуживают научного доверия».
Владимир Кантор. Кого и зачем искушал черт? (Иван Карамазов: соблазны «русского пути»). — «Вопросы литературы», 2002, № 2, март — апрель.
«Достоевский призывал к идеальному пути, но нарисовал на самом деле опасность реального. И указал интеллигенции, что несет она ответственность не за слово свое (за историю человечества много разных слов произносилось), а за умение отделить свое слово от чужого поступка, не освящать своим словом чужое зло. Потому так важно ему растождествление Ивана с чертом. Ибо он понимал, что от успеха этого растождествления зависит и судьба России. Если эти духовно высшие (на которых ориентируется входящий в историю малообразованный пока смерд) припишут себе зло, то тем самым совратят всю страну, весь народ, который и не будет искать спрятанный где-то идеал и тех праведников, которые хранят его. Тогда народ скажет: раз эти духовно высшие — с чертом, ну тогда, стало быть, и в самом деле все позволено».
Светлана Кекова. «А стихи — тонкая материя…». Беседу вела Инга Кузнецова. — «Вопросы литературы», 2002, № 2, март — апрель.
Кажется, это первая столь подробная беседа с поэтом. Тут и рассказы о родителях, о детстве, Сахалине и Саратове, воде и воздухе, логике развития поэтического сюжета, собратьях и учителях… обо всем. Самая «тонкая материя» начинается после вопроса: «Для вас самой ваше стихотворение скорее разговор с Богом — или разговор о Боге с людьми?» Очень интересно — о «векторах рассуждения»: что прощается и что не прощается дару, о совпадении и несовпадении души и человека. Цитировать — трудно, да и не хочется: беседа ценна своим ритмом и цельностью композиции, когда давно передуманное сливается с рассуждением по ходу.
См. также рецензию Натальи Ивановой «Циклотимия. Жертвенник сердца» на подборку стихов С. Кековой в № 2 «Нового мира» за 2002 год. («Арион», 2002, № 2):
«Что такое — этот цикл Кековой?
Это — ответ на без-образие окружившего и душащего нас пространства, усеянного обломками смыслов и объедками культур. Ответ — не грозной и едкой полемикой с проводниками и агентами его, а созиданием, упрочением, поминовением. <…> Она филологична, но в стихах ее нет, слава Богу, привкуса филологии. Она находится внутри традиции, и это не поза, а образ жизни. Именно здесь у Кековой сходятся modus vivendi и modus scribendi». Н. Иванова пишет и об опасностях, по ее мнению, подстерегающих Кекову — «именно на осмысленно избранном пути». Правда, по поводу деликатнейшей из них (настойчивое, как она пишет, обращение к религиозной символике) сама с собой немножечко спорит.
Олег Клинг. Борис Пастернак и символизм. — «Вопросы литературы», 2002, № 2, март — апрель.
Прослежено весьма тщательно.
И. В. Кондаков. «По ту сторону» Европы. — «Вопросы философии», 2002, № 6.
Эпиграфы, главы. Названия глав: «Граница», «Авось», «Окно». Об «открытости» и «закрытости», одним словом. Забавно, что в разговоре о том, чем представляется Европа — России, употребляется выражение «за оконным стеклом» (курсив мой. — П. К.). Еще чуть-чуть — и образ вошел бы в образ.
Юрий Крелин. И один в поле воин. — «Вопросы литературы», 2002, № 2, март — апрель.
Продолжение мемуарно-эссеистической прозы писателя и врача (см. «Вопросы литературы», 1995, № 5; 1998, № 2; 1999, № 5). Здесь: Мариэтта Шагинян, сестры Суок, Елена Боннэр, Владимир Максимов, Фазиль Искандер, Тамара Владимировна Иванова и сын ее Кома (Вяч. Вс. Иванов), встречи ветеранов войны.
«Кардин. Кончил военную академию. „И хорошо, что не было у вас современных карт! По ним бы не вывели из окружения никого. Все наши карты, из-за постоянной борьбы со шпионами и врагами, печатались со смещением, были неправильны. И мы во время боев пользовались немецкими, сделанными с аэрофотосъемок. Вот они-то и были абсолютно точными“… Никогда нам не познать до конца свою родную и любимую сторонку!..»
Александр Ласкин. Гор и мир. — «Звезда», 2002, № 5.
О легендарном прозаике и поэте Геннадии Горе (1907–1981), последователе и продолжателе обэриутской линии в литературе, авторе романа «Корова».
«Именно радикальность больше всего удивляет в этих текстах (стихах Гора. — П. К.). Сложившийся тридцатипятилетний автор вдруг отбрасывает накопленный им опыт и выбирает традицию Хармса и Вагинова. По сути, речь идет не только о стилистике, но об ином варианте судьбы. Кажется, он ничего не боится. За исключением, конечно, жизни и смерти. Никогда ни прежде, ни после он не писал с такой поистине ошарашивающей безысходностью и отчаянием. Он не столько рассказывает о своем страхе, сколько дает возможность высказаться ему самому. Именно так и должен говорить ужас — сбивчиво, нелогично, вступающими в самые неожиданные сочетания словами <…> Эти стихи есть прямая, ничем не сдерживаемая речь подсознания».
Тут же представлена большая подборка этих невообразимых стихотворных текстов. Все они написаны в 1942 году.
Геннадий Лебедев. Сколько стоят обещания государства, или Как решить проблему неплатежей. — «Отечественные записки», 2002, № 4–5.
Первые две фразы из небольшой статьи под рубрикой «Позиция» в специальном номере «ОЗ», посвященном теме налогообложения: «Начать стоит с этики. В обычаи делового оборота в нашей стране входит целый ряд совершенно естественных норм, связанных с уступкой прав требования к должнику и зачетом встречных требований».
И две последние: «Одна надежда на Президента. Да и ее нет».
См. в том же номере «ОЗ»:
Налоги собрать просто. Надо только захотеть. На вопросы Татьяны Малкиной отвечает Леонид Рабинович — руководитель департамента информационных технологий крупного нефтеперерабатывающего концерна.
«Налоги — это насилие. Точнее, насильственный отъем части доходов граждан элементом компромисса. В том, что этот насильственный компромисс продиктован заботой о благе общества, нет никаких сомнений, и в этом смысле насилие, о котором я говорю, — особенное. Насилие такого рода мы часто совершаем над собой сами: когда бегаем, чтобы похудеть, когда не едим то, что нам нравится, потому что это вредно, ну и так далее. Именно в этом смысле налоги — это насилие. Главное, чтобы оно не превращалось в издевательство. А в России налоговая система и практика пока выглядят как издевательство».
См. там же: Налоги Российской Федерации. Справка. — Хорошая вещь. Издать бы листовкой и в книжный магазин — по рублю. Народ, ей-богу, брал бы. Простая таблица: вид налога, ставка налога, сумма поступлений в бюджет расширенного правительства.
Весь сдвоенный номер «ОЗ» посвящен этой теме. В редакционной статье пишут, что, когда готовили номер, столкнулись с новым отрадным явлением: все большим стремлением богатых граждан стать «белыми» (честно платить налоги), «потому что так правильно». Но пока «белый бизнес» — недоступная роскошь. В журнале собраны в высшей степени различные мнения специалистов о том, каким должно быть
