+Цветаева 1941
+Маяковский 1930
+Г. Иванов 1958
+Есенин 1925
Итак, больше всех прожила Ахматова, меньше — Есенин.
Не может не быть связи между сроком жизни и самой главной сутью поэта.
Я уж делился своими домыслами о возможной пагубности долголетия для жизни общества.
Воля ваша, но как без омерзения наблюдать засасывающие поцелуи стариков обоего пола в американских лентах?
Да и вроде бы вполне невинный стариковский западный туризм не вызывает доброго чувства. Гогочущих бабушек и дедушек в вестибюлях гостиниц можно воспринимать и в бодро-юмористическом ключе, да ведь противно! Противно не только бессмысленное оживление на пятнистых лицах, которым вскоре предстоит замереть, не только подагрические суставы, не только шевелящиеся в сухом глянце кожи варикозные вены на бесстыдно обнаженных нижних конечностях. Противно нормальной человеческой природе спешить увидеть как можно более из площади земного шара, когда для тебя приуготовлен уже малый объем его поверхности.
Для впечатлений было уж отведено свое время, и если их недоставало в географическом смысле, гоже ли ловить их у края одра?
“Он был твердо уверен, что имеет полное право на отдых, на удовольствие, на путешествие во всех отношениях отличное. Для такой уверенности у него был тот довод, что, во-первых, он был богат, во- вторых, только что приступал к жизни, несмотря на свои пятьдесят восемь лет. До этой поры он не жил, а лишь существовал, правда, очень недурно, но все же возлагая все надежды на будущее. Он работал не покладая рук…”
Сейчас в сравнении с 1912-м годом господину из Сан-Франциско уместнее было накинуть десятка два лет, но по сути ничего не изменилось.
Вероятно, это и есть средоточение протестантской этики?
Недавно, в ежедневных телебдениях вокруг выборов в Думу, вдруг обратил внимание на возраст участников. Ведущий 70-летний Владимир Познер, спорили 70-летние Василий Аксенов, Лев Аннинский, близкий к ним по возрасту Александр Проханов. Нет, все вроде бы в порядке, лица почти свежие, глаза, особенно у неугомонного Аннинского, блестят, полны задора…
Но как там у Тютчева?
И старческой любви позорней
Сварливый старческий задор.
Саратов.
