— Да, — ответил Эдуард, высматривая на полке книгу в твердом переплете. — Я хотел полюбоваться исхлестанной дождем поверхностью пру-ди-ка…
— Но сейчас же темно! Как ты мог хоть всплеск рассмотреть? У нас даже ночного фонаря нет.
— Нету-у, — согласился Троепольский, глянув на свои озябшие пальцы. — И что же? Теперь бежать неизвестно куда, покупать неизвестно у кого? Так, по-твоему?!
— Нет, милый.
Она медленно прошла в ванную и закрыла за собой дверь.
“Ладно, — подумал предприниматель, повернувшись к окну. — Пусть так. А я пройдусь. Одним словом, поживу для себя”.
Прогулки перед сном давно стали приятным ритуалом. Покой и тишина засыпающей природы радовали его поздними летними вечерами. Даже в ненастье. Но в этот час дождь только накрапывал, а фонарь над крыльцом разгорелся ярче, беспокоясь, как бы человек не подвернул ногу.
Кругом было тихо. Лишь вдалеке за каким-то девятым забором лаяла испуганная шорохом собака. Заложив руки за спину, Троепольский прохаживался у пруда, улыбаясь всплескам на поверхности воды. Вдруг неясный звук, донесшийся из сарая, привлек его внимание. Осторожно пройдя по сумеречной траве, Эдуард приблизился к сараю. От деревянной двери с плетеной железной сеткой его отделяло несколько быстрых шагов. Подумав немного о странности случая, он заглянул внутрь и заметил в неясном отблеске керосиновой лампы силуэт незнакомого человека. Но тот не прятался, а сидел согнувшись, увлеченный поздним ужином.
Эдуард не хотел понапрасну беспокоить человека, но подумал в то же время о странной манере организации вести дела.
— Вы сотрудник? — неуверенно и с некоторой опаской спросил Троепольский.
— Он самый, — кивнул человек, не отрываясь от трапезы.
Немного помолчали.
— Я вам мешаю? — не зная, о чем еще заговорить, спросил Эдуард.
— Отчего же? Смотрите себе.
— Спасибо. То есть… я хотел сказать…
Немного помолчали.
— Вы хотели лужайку осмотреть, — вспомнил Эдуард.
— Готово уже! — смело ответствовал сотрудник.
— В самом деле? Так быстро!
— Мы привыкшие. Кому канитель нужна?
— Прекрасно!
— Правда, под уклон траву ровнять…
— Да, — улыбнулся Эдуард в полумраке. — Там холмик.
— Во-во! Ар-хи-тек-ту-у-у-ра… — многозначительно протянул сотрудник, бряцнув ложкой о стекло. — Вареной картошечки хотите? — спросил он, заглядывая внутрь банки.
“Смотри-ка, — подумал Троепольский, — мужик, а как просто со мной…”
— Нет, спасибо, — ответил он, коснувшись пальцами холодной змейки замка на куртке. — Я сыт.
— Дело ваше! — беззастенчиво и громко проговорил сотрудник. И словно дождавшись важного для себя решения, он спокойно отставил в сторону банку, поднял с земли термосок и, свинтив крышку, налил себе чай, начал сладко дуть, уже не предлагая.
Втянув воздух носом, Троепольский понял, что чай-то с шиповником.
