*
Никому не завидую. Будет — как Бог подаст,
как решит.
Скажет: дождь — значит, дождь в зарослях боярышниковых зашумит,
заиграет с листьями, распугивая воробьев
и друид — подставляй ладони только
под сентябрьские струи.
А закинешь голову — сколько же, Боже мой,
облаков — темно-серых, свинцовых, как легки
их одежды, как платьев воздушный крой
прост — и рукав что река прозрачная вдоль руки.
И просить не стану. Мне вдоволь бы поглядеть,
постоять вблизи, а то — и густой травой,
чешуею рыбьей, плавниками, жабрами обрасти
и струиться в реках вместе с немой водой.
* *
*
Говорят, в человеке есть тонкая вязь времен,
и родись не теперь, а через десяток лет —
все равно рыба будет в нем плавником
рассекать нежно-жемчужный свет.
А потом — погляди наверх. Серые облака
те же самые, и сугробы, и дворник — Петр или Андрей.
Лучше его никто не знает — Земля кругла,
и ничто подолгу не задерживается на ней.
Мамы с колясками, словно на водопой,
по аллее тянутся и через каждый палеозойный миг
проверяют украдкой, спит ли малыш, — и строй
погремушек у изголовья розового гремит.
А ребенок? Ребенку игрушки нужны, мультфильм,
в зоопарк отправиться на праздник и выходной —
вот он, незамысловатый закон любви:
