стиле) стал раритетом.
18 декабря 1977 года Лидия Корнеевна прочитала перед бытовым магнитофоном 6-ю, наиболее важную для нее главу из мемуаров об отце — ту, где рассказывалось, как он влюблял их в стихи на морской прогулке. Кстати, именно эта глава была каким-то чудом опубликована в 9-м номере журнала “Семья и школа” за 1972 год (об этой истории подробно рассказано в ее очерке литературных нравов “Процесс исключения”). Читала обстоятельно, с паузами между главками, давая кратковременный отдых больным глазам. На той же австрийской аудиокассете “Radiola” было записано и шесть стихотворений, вошедших в описанный ранее компакт-диск.
Прошло шесть лет.
После 100-летнего юбилея отца, но уже не в переполненной гостями столовой чуковского дома, а один на один с микрофоном — 9 сентября 1983-го — Л. К. прочитала (в том же Переделкине) раннюю редакцию 17-й главы книги, написанной после выхода американского издания.
Здесь рассказывалось о поездке отца и маленькой дочери в Петербург, где Корней Иванович читал лекцию. На мой вкус, это редчайший в мировой литературе мемуар семилетней девочки, созданный ею в семидесятилетнем возрасте. Поверить в то, что воспоминания написаны пожилым человеком, так точно и поэтично воскресившим себя в своем детстве, — попросту невозможно.
Ранняя редакция потому и ранняя, что это черновик будущей работы. Слушая запись и вглядываясь в опубликованное в книге, я радовался за будущих текстологов и литературоведов. Появляется редкая возможность проникнуть в лабораторию редактора18 , увидеть, как литератор оттачивает стиль и ритм, подыскивает более точные определения, выстраивает общую архитектонику и музыкальный ряд всего текста.
И опять: на эту же Basf’овскую аудиокассету были в те годы записаны и четыре десятка стихотворений, теперь доступных заинтересованному читателю-слушателю.
Среди них и третья часть четырехчастного стихотворения “Дом” (1975 — 1983), посвященного отцу. Этот горький и счастливый переделкинский этюд мы и включили в представленный вам диск- приложение — сразу после главы о морском и стихотворном путешествии.
Ночные поиски очков
Посереди подушек жестких.
Ночные призраки шагов
Над головой — шагов отцовских.
Его бессонницы и сны,
Его забавы и смятенья
В причудливом переплетенье
В той комнате погребены.
А стол его уперся в грудь
Мою — могильною плитою,
И мне ни охнуть, ни вздохнуть,
Ни встать под тяжестью такою, —
Под бременем его труда,
И вдохновения, и горя,
И тех легчайших дней, когда
Мы, босиком, на лодке, в море.
(1980)
1 Телевидение, например, запечатлело Л. К. Чуковскую в репортажах о вручении ей первой премии литературно-общественного движения “Апрель” — “За гражданское мужество писателя” (имени
