Сорванным с дерева листьям добра и любви
Будет карателем ветер — без милого края…
Коль на земле милосердия нет меж людьми,
Нету и смысла молить их — помочь призывая.
Камень любой в себе тайную силу несет.
Кинуть в кого-то надумаешь — помни про это.
Если в гнездо на скале вдруг змея заползет —
Камнем сам станет тот сокол средь белого света.
Блудного сына печаль горбит плечи родне.
Горе стране, — если вождь ее без идеала.
В дни окаянные, каждая сволочь в стране
Тянет Отчизну — как тянут к себе одеяло…
Юлия Фомина. Джон Адамс (рубрика “Исторические портреты”). — “Вопросы истории”, 2006, № 2.
Этот второй “звезднополосатый” президент работал по тринадцать часов в сутки, усмирял свою гордыню и поставил подпись под Декларацией независимости США. Перед смертью вздохнул: “А Джефферсон все-таки меня пережил…” — не зная, что автор Декларации скончался всего четыре часа назад, то есть раньше, чем прозвучала эта констатация. В тот день, 4 июля 1826 года, отмечали как раз полвека подписания Декларации, и обе смерти справедливо казались мистическими.
Алексей Цветков. Семь стихотворений. — “Октябрь”, 2006, № 1.
...........................................
некто конный в крови или мыле
злая музыка сводит уста
но когда плащаницу открыли
изнутри оказалась пуста
капли звезд на невидимой коже
едкий свет под глазами утри
спи бесстрашно нас кажется тоже
развернули и пусто внутри
Олег Чухонцев. Три стих-я. — “Знамя”, 2006, № 3.
Центр этого “летнего” воспоминательного триптиха написан сплошь палиндромными строками. А в третьей части неожиданно поминается, очевидно погибшая уже, знаменитая переделкинская усадьба, бывшая на моей памяти Детским пульмонологическим санаторием № 39. В начале 70-х меня, московского
