Они с Сашей очень молодыми людьми познакомились в Ленинграде с тоже молодым тогда германистом Костей Азадовским, и тот, приехав вскоре в Москву, остановился у них. Все было хорошо, кроме одного: Костя оказался монологистом и за столом не давал никому вставить ни слова. Однажды вечером, вернувшись из театра, он опять воодушевленно вещал и в какой-то момент стал сокрушаться, что нужная ему мысль может быть выражена только по-немецки.
— Есть в немецком языке такое слово —
Тут долготерпение Вентцеля иссякло:
— Нет в немецком языке такого слова!..
— Как нет?.. — опешил Азадовский. — Есть, оно значит “разочарование”, и я это сейчас докажу!
— Как же вы это докажете?
— Ну, у вас в доме, наверно, найдется немецкий словарь?
— Найдется. Но что вы докажете? Что и в словарях бывают ошибки?
Тут Костя впервые замолк.
А ошибки в словарях, не прошло и полувека, оказалось, правда бывают.
Скорпионова виньетка
О скорпионах я никогда не задумывался, но недавно они вдруг оказались в центре моего внимания.
Началось с попытки понять, почему Бенедикт Лившиц назвал свое стихотворение “Не вея ветром, в часе золотом...” (1914) “Скорпионовым рондо”.
Не вея ветром, в часе золотом
Родиться князем изумрудных рифов
Иль псалмопевцем, в чьем венке простом
Не роза — нет! — но перья мертвых грифов,
Еще трепещущие от истом.
Раздвинув куст, увидев за кустом
Недвижный рай и кончив труд сизифов,
Уснуть навеки, ни одним листом
Не вея...
О мудрость ранняя в саду пустом!
О ветр Гилеи, вдохновитель скифов!
О веер каменный, о тлен левкифов!
Забудусь ли, забуду ли о том,
Что говорю, безумный хризостом,
Неве я?
