— На какой-то миг, например во время стирки, важным становится такой вопрос: что будет, если носки не прополоскать и повесить сушиться намыленными?
— Наверное, я так зла на журналистов, потому что они делают выбор. Выбор в пользу журналистики, а не людей. Задают самые лучшие, но жестокие вопросы, чтобы написать самый лучший и жестокий материал. Волкодавы!.. Но ведь это профессионализм. И в журналистике нужно стремиться стать лучшим. Потому что — не поймут!..
Мой оператор — человек-магнит. Только притягивает не металл, а баб.
Бабы на него ведутся, как зайцы на морковь.
Приехали снимать какую-то хрень про рыбное хозяйство в Волгореченск. А там с размахом отмечают День учителя. Вечером — банкет для избранных. Местная учиха, мечтательная и страшно одинокая, положила на Михалыча глаз.
Он ее увел в кабинет директора ресторана. Поставил к столу, пристроился.
А дверь — не запер. И вот дело дошло до кульминации…
Входит хозяин кабинета...
Тактично кашлянул и вышел.
— А педагогиня в слезы?
— Нет, просто впала в ступор. А когда отъезжали, стояла на крыльце и смотрела. Так смотрела, что Михалыч всю дорогу мотал головой, бил себя в грудь и повторял: “ Ах я блядун сумчатый! Ну почему, почему я такой?” А водитель ему: “Трудно у них в Волгореченске с общественной моралью, правда, Михалыч?!”
Я, наверное, все-таки милитарист. В полном щенячьем восторге от новой разработки ковровских оружейников — гранатомета РГС-50. Как пишут в рекламных проспектах, “оружие нелетального действия”. Разного типа выстрелы — яркая вспышка и звуковой эффект, на три-пять минут все вырубаются напрочь; резиновые шарики типа шрапнели, чумовая сила; газ, не совсем нервно-паралитический, но тоже выводит из строя на время; и есть такой выстрел, что можно пробивать двери, даже стальные. А еще очень люблю стрелять на ковровском полигоне из снайперского пулемета “КОРД”, за которым арабские шейхи в очередь выстраивались на последней выставке в Абу-Даби.
— А может, лучше конструктор лего, а? Там тоже много наворотов — кубики разноцветные опять же... Я любила стрелять, когда маленькая была. Но помню, добрый папа дал мне автомат. Отдача отбила плечо, я упала больно навзничь, юбка задралась на голову. Короче, вся рота солдат очень смеялась. Вот такая грустная история. Но базуки я люблю до сих пор.
— Летом в Коврове проводят пресс-тур, показывают новые образцы, а потом вывозят всех журналистов на полигон.
— Вот где можно душу отвести! Слушай, а если с журналистами такое регулярно делать, может, мы как-то здоровее будем?
...ГОЛОСУЕТ СЕЛО ГОЛОДОВКА В ИНТЕРДОМЕ ГОРОХОВЕЦКИЙ МИЧУРИН ГРИБЫ…
Август. Утро. Деревня Михайловская под Шексной. В деревню въезжает машина. Открывается дверца.
— А где у вас тут русские печи? — спрашивает Михалыч.
— Ну, везде... это ж деревня.
— Нет, а где топят? Где сегодня топили? Вы для нас свою печь затопите? Мы с телевидения, сюжет снимаем. У вас тут сегодня праздник русской печи... нам для сюжета надо.
Мама и дочка, загипнотизированные, ведут пришлецов к своему дому. По дороге вспоминают, что соседка Валя сегодня утром, кажется, печь топила.
— Пойдемте к Вале! — приказывает Михалыч. — Проводите нас!
Оператор!..
Провожают. Валин муж возле дома кормит корову и двух коз.
