21
На Манежной обогнал парень, и я услышал фразу, всего одну фразу.
— Не в Москве! — сказал он по мобильному. — Я сейчас не в Москве!
“Действительно — где мы?”
Смешно, как одно слово может перевернуть мир.
…Я шел пешком вдоль Александровского сада. Через площадь, вдоль стены с безымянными покойниками. “Есть города, где все двери закрыты”, — говорят в одном фильме. Чем дальше я уходил от площади, тем быстрее
Внизу лежала река, черная, незамерзающая, и блестела, как смятая копирка. Спускаясь на
Нырнул в ближайший переулок.
Меня сразу обступило другое пространство. Впервые за последнее время я ощутил себя как дома. Осевшие в сугробах, выселенные дома и особняки, все без исключения, казались родными. Хотелось гладить их стены, обнимать колонны.
Через один горели светильники, освещая вывески, напоминавшие декорации к фильму из прошлой жизни. Или это и есть декорация? С тех пор как я вернулся, все поменялось местами, все казалось не тем, чем раньше.
Дверь стояла распахнутой, из подвала вырывались клубы пара. Несмотря на позднее время, кабак битком. Пили стоя, сгрудившись у столиков. С порога людская масса выглядела плотной и вместе с тем бурлящей, подвижной. Я протиснулся к стойке. За панелью верховодила юная шалава в свитере поверх халата. Перчатки без пальцев, черный лак. Одним глазом смотрит в телевизор, другим стережет закуски.
“Сто „Русского стандарта” и бутерброд со шпротами”. — Я снял тюбетейку.
Не отрываясь от экрана, она достала “Гжелки”. Кивнула на поднос с едой.
— Я посадил их нежно, как ящик с яйцами! — ерепенился один в синем фартуке.
— …с-с-сучары, — поддакивали рядом.
Два куцых мужичка, с аккордеоном и гитаркой, двинули собирать мелочь под музыку.
— Странное все-таки дело, — услышал я.
— Говорю, странно!
— Что?
Высокий мужик в ондатровой шапке меланхолично мял в руке пластиковый стаканчик.
— Странно, что неизлечимый человек, узнав, что жить осталось месяц, не идет на улицу и не убивает…
Лет пятьдесят, небрит — но лицо холеное, дубленка когда-то была роскошной.
— Убивает всех подряд, чтобы не так обидно было? Терять-то ему нечего… Вот вы — вы когда- нибудь слышали о подобных случаях?
Я крикнул, что нет. Не слышал.
— Вот и я не слышал.
Он ткнулся стаканчиком в мою посуду. Мы выпили.
