Ином — не останусь в долгу
И тоже верхушкой под ветром
Вылечивать души смогу.
* *
  *
Когда отчаянно не спишь, не спишь, не спишь,
Тьма расступается, дает воображенью
Простор непрошеный и потакает лишь
Пустой фантазии и внутреннему зренью.
И горы прыгают, как овцы, и холмы,
Как агнцы, прыгают, и — что с тобою, море?
Как в 113-м псалме, трепещем мы,
Себя не чувствуя, не чувствуя в фаворе.
В борьбе, в унынии, в опасности, беде,
Борясь со страхами, старательно ресницы
Сжимая влажные, — уйти, побыть нигде,
Глотнуть забвения… как этого добиться?
Не думать, Господи, не помнить, не желать…
Не Он ли говорил, что ищущий обрящет?
Враждебно всё теперь — и память, и кровать,
“ Злопамятливый Бог”, и вот еще: “ казнящиий ”.
В часы бессонницы ты связан сам с собой,
К себе приворожен бездушной, темной силой,
И не расстаться… О, никто, никто другой
Не страшен так сейчас, как твой двойник постылый!
* *
  *
Памяти Георгия Адамовича.
Он под конец своих заметок грустных,
Как разговор с самим собой, таких,
