Парень сказал, что нашел кошелек на улице. На радостях хозяйка откупорила вино. Парень стал героем вечера. Хозяйка заявила, что доверила бы ему ключ от сейфа. “Жаль, что у вас нету сейфа”, — заметил боксер.
Замолчал. Потрогал чайник. Включил подогреть.
— То есть вы хотите сказать, что я смело могу сдать ему комнату?
Он поглядел на нее насмешливо:
— Я просто рассказываю вам старое, доброе кино.
— Но к чему вы его рассказываете?
— Вы спросили мое мнение об этом парне, у меня нет никакого мнения. Но я вспомнил фильм. И я не даю вам решительно никаких рекомендаций.
— Понятно.
— И тем не менее на основании вот этого моего пересказа вы готовы парню доверять?
— Вам-то что?
— Просто интересно.
— Почему бы и нет?
— А если я вам скажу, что фильм на этом не закончился? Что парень, которому все-все-все доверяли, оказался маньяком-убийцей? И знаете, почему он убивал? Это его успокаивало. Музыка его волновала и тревожила, а убийство умиротворяло. Особенно он любил мыть руки после, смотреть, как кровь стекает, уходит с водой.
— О господи!
— Да ладно вам. Это кино. Коллективное бессознательное.
— Хватит с меня вашего бессознательного. Пейте чай и идите домой.
А лучше прогуляйтесь, вон солнышко выглянуло.
— Это за вашим окном солнышко, а на самом деле на улице мрак, холод, дождина льет.
— Что вы несете? Такой день пригожий.
— За вашим окном.
— Все, замолчите, у меня от вашей болтовни голова распухла.
Он хотел съязвить, но сдержался. Положил в чай сахар, и ложка загромыхала.
— Парню что скажете?
Она не отвечала. Сердито включила воду, принялась мыть посуду.
— Позвоните. Он ведь ждет.
— Думаете, я теперь смогу с ним жить в одной квартире — после всего, что вы наговорили?
— Господи, какая же вы!.. Прости господи! — Бросил ложку.
Она повернула к нему покрасневшее лицо:
— Что?
— Я все выдумал. Неужели вы не поняли? Я же на ходу буквально выдумывал. Просто пошутил. Да если бы и был такой фильм? Как можно полагаться на такие вещи?
Отвернулась. Домыла посуду. Выключила воду:
