В час, когда зовет мечтать
Разгрустившаяся вьюга.
Сапунов, ты жив и там,
И влюбленность кинуть сушу.
Сапунов, ты не волнам
Отдал красочную душу:
Сапунов, ты жив во всем,
В каждой мелочи и вещи,
В каждом отзвуке земном
Слышен мне твой голос вещий.
Сапунов, сегодня мы
Новый год опять встречаем.
Неужель уста немы,
Те, чей тон незабываем.
В час волшебный, в смертный час
В новогодний, друг ушедший,
Неужель ты кинешь нас,
Как цветок кидал отцветший?
Сказка чуда нам нужна —
Дай ее вот этим сводам,
Встань! Возьми бокал вина
И [ скажи ] промолви: С Новым годом!
«С Новым годом!» крикнем мы,
И почтив тебя вставаньем —
Ты, кого уста немы,
Но кто жив своим молчаньем.
Единственное стихотворение без номера — «Я опять вернулся в Париж…». Скорее всего, оно должно было завершать книгу.
Последнее в авторской нумерации стихотворение — «Комета» — отмечено числом 21, и замысел общей композиции книги, таким образом, может быть связан с идеей судьбы, жребия, с игорной символикой (на игральной кости нанесена 21 точка; карточная игра «двадцать одно»). Ср. название центрального или чрезвычайно близкого к центру общей композиции стихотворения: «Игорный притон».
К теме Парижа Потемкин возвращается в последний год жизни. Саша Черный назвал в статье «Путь поэта» два поздних стихотворения набросками «горьких строк парижской, эмигрантской „Герани”» (
