Возник на свете идеал иной,
Сего я не поклонник идеала,
Но, с экзистенциальною виной,
Легко ли нам, уже почти забитым,
Ведь нас, каким не знаю уж копытом,
Теперь везде лягать заведено,
Страдал я раньше, нынче — все равно!
Куда ни глянешь — всюду телепаты,
Астрологи, пророки, гордецы,
И не профессора теперь богаты,
И мы не столь престижные отцы.
Что делать, прежде были офицеры
Соль общества, пора и нам сойти,
В России век в науку полной веры
Окончился, Господь ее прости!
А я припоминаю эпизод
Из юности — жара, разгар июля,
А у меня в стекле шипит азот,
Прозрачный, жидкий, и лежат на стуле
Два яблока — там, за стеною, сад,
За толстою бетонною стеною,
В бассейне охлаждения висят
Таблички: “Атом!” Все мое со мною,
Есть комната, снимаемая за
По нынешнему грош. Друзья, глаза
Влюбленные, хотя еще исход
Не каждой встречи ясен наперед,
Но вот — обед! Спирток механик пьет,
Труб и приборов дружественный хаос,
И я бросаю яблоки в азот,
Шипенье, пар, и, некий новый Фауст,
Я вызвать духа пленного хочу
Из тех кругов, где мучится Иуда,
