Я посмотрел на Олю. По ее щеке катилась огненная слезинка. Как капелька горящего полиэтилена, от этого на коже оставался серый ожог.
Я решил никому ничего не говорить, пусть сама разбирается. Мне эта Оля, хоть она и была хорошей подругой моей любимой, повторяю, не нравилась. Она была всего лишь присоской. На мой взгляд, у нее не было ни одного достоинства.
Егор включил телевизор. Только он не мог определиться с каналом: щелкал с одного на другой, как полоумный. Я смотрел, не успевая ничего понять ни из одной передачи, затормозил немного и, по ходу, вздремнул в кресле. Очнулся, когда почувствовал у себя на лице руки. Это была Элина. Я сначала не мог понять, чего она хочет и кто вообще она такая. Она сказала:
— Проснись.
И поцеловала меня.
— Ты чего спишь?
Я даже очнулся. Потому что она меня не целовала при посторонних, как правило. А когда целовала, у меня сразу начинал вставать.
Я огляделся — понял, где я. Егор и Оля спали на кровати. Отвернувшись друг от друга — и я их за это не виню: ни в первом, ни во второй не было ничего заманчивого.
— Сколько времени?
Элина посмотрела на мобильном и сказала:
— Уже полвторого.
— Пойдем ко мне? — спросил я.
— Пойдем.
Я встал и потряс Егора:
— Егор. Егор. Мы пойдем.
Он поднялся и проводил нас до двери. Я сказал:
— Ольга останется у тебя. Хорошо?
Егор вообще ничего не ответил. У него был очень сосредоточенный вид. И очень сонный в то же время.
Мы спускались по лестнице. В подъезде я позволил себе взять Элину за руку. Она была не против, и это было приятно. Я поднес ее руку к губам. Если бы не эта сухость в носу и во рту, все было бы хорошо. Я вспомнил, что мы нюхали эту гадость.
— Не буду больше их нюхать. Да и вообще. Мне показалось, что твоя подруга плачет огненными слезами.
— Огненными слезами? — только и переспросила Элина.
Мы вышли из подъезда. Идти до меня недолго: мимо ЖЭКа, далее гаражный кооператив (начальник кооператива продает самогон и не дает в долг) — и начнется частный сектор. Там и живу.
Я и моя девушка покидали зону поражения.
Ночью под фонарями шли, и все было как-то не так, но не сказать, чтобы плохо или хорошо. Просто — не так. Как через толстое стекло выглядел мир. Я представил, как человек съедает целый стандарт торена, его сердце замедляется, чувства работают иначе, ум отказывает, и человек на ватных ногах пытается свалить из зоны с убийственным уровнем радиации. У человека галлюцинации. Он видит, как яркими кислотными пятнами радиация попадает на его одежду и тело.
Подошли к моему дому. Я тихонько приоткрыл калитку, впустил Элину, закрыл. Если смотреть с высоты, мы напоминали двух убегающих от преследователей — за нами гонятся на вертолете и кричат в рупор: «Остановитесь, остановитесь, вам некуда бежать!» Окно в мою комнату было ближним к крыльцу. Я подошел к окну, а Элина встала на крыльце. Я и она, мы действовали так слаженно, и я чувствовал, что наши тела — часть одного пазла, который нужно как можно быстрее собрать. Горячие сгустки энергии циркулировали по жилам.
Я сказал:
