ФИЛОСОФИЯ. ИСТОРИЯ. ПОЛИТИКА
Юрий Каграманов
«Две правды» – или одна?
К девяностолетию окончания Гражданской войны
Каграманов Юрий Михайлович родился в 1934 году. Публицист, философ, культуролог. Автор книги «Россия и Европа» (1999) и многочисленных публикаций. Постоянный автор «Нового мира».
На Дону и в Замостье
Тлеют белые кости.
Над костями шумят ветерки.
Алексей Сурков
17 ноября 1920 года крейсер «Генерал Корнилов» с главнокомандующим П. Н. Врангелем на борту отчалил от крымского берега и пустился догонять ушедшую двумя днями ранее армаду, увозившую в Константинополь остатки Белой армии и многочисленных беженцев. Так закончилась Гражданская война. Еще продолжалась «малая», как назвал ее Фрунзе, Гражданская война: весь 1921 год в разных концах России бурлили крестьянские восстания, поднял мятеж Кронштадт, а на Дальнем Востоке белые отряды оказывали сопротивление красным до конца 1922-го, но все эти выступления имели ограниченный характер и никакой реальной альтернативы большевизму уже не способны были выдвинуть. Судьба России определилась – на многие десятилетия вперед – в ноябре 20-го.
Время, которое до этого момента неслось вскачь, резко сбавило темп. Диалектика пореволюционной нашей истории оказалась как будто нарочито растянутой таким образом, чтобы связь причин и следствий была затемнена и каждый законченный в себе период психологически был возможно менее связан с предыдущим [1] . И днесь, чтобы охватить полноту смыслов настоящего, надо ухитриться жить в «большом времени» - протянувшемся на столетие без малого. При таком ощущении времени получается, что Гражданская война произошла «вчера».
Двадцать лет спустя
Казалось бы, за двадцать лет, истекших с того момента, как потерпела крах советская идея, взгляды на Гражданскую войну должны были радикально поменяться. Увы, это не так. Или не совсем так. Правда, кино и телевидение сегодня, как правило, «играют» за белых. Это можно объяснить не только позицией авторов соответствующих фильмов и телепередач, но и тем, что кино и телевидение требуют больших денег, а дающим их частным лицам психологически трудно идентифицировать себя с теми, кто когда-то «грабил награбленное» (хотя, наверное, в большинстве случаев это как раз их деды и прадеды). А вот академический мир проявляет в интересующем нас плане впечатляющую неповоротливость.
За двадцать лет у нас переиздано значительное количество книг, мемуаров и исторических исследований, выходивших ранее в эмиграции. Как пишут авторы коллективной монографии «Белое движение в Гражданской войне» [2] , у российских историков появилась возможность «учиться у белых авторов». Кому-то эта учеба пошла впрок: увидели свет объективные и хорошо написанные исследования [3] . Но «равнина» (воспользуюсь словечком, которым называли колеблющееся большинство в
