определение “я” поэт начитает с очевидных и прямых ответов, подчиненных логике, но, дойдя до слова “Бог”, будто бы запинается, после чего переходит к непосредственному опыту, более “честному” и “частному” описанию того, что происходит со “мной” “сейчас”. Однако и этот подход не совершенен. Тут и возникает “Стояние посреди поляны” как “бессловесный ответ”, как своего рода экзистенциальная метафора для неназываемого, позволяющая максимально близко подойти к сути вещей. Следует отметить и то, что далее в стихотворении вполне по-концептуалистски (вот он, синтез) происходит как бы истаивание слова (оно показано графически).
Этот способ говорения и есть искомый мост между повседневным и метафизическим. И он диктует стержневой “сюжет”, реализуемый в стихах Афанасьевой и на уровне текста, и на метауровне: конкретный момент жизни, “схватывание переживания” и прорыв — поэтическое раскрытие мира стихотворения в пространство экзистенциальной метафоры. Так становится возможно говорить о том, о чем не можешь сказать (один из разделов книги так и называется “Я говорю о том, о чем не могу сказать”), — о “реальности как она есть”:
Прелесть иллюзий,
миров, которые сам себе создаешь,
милых машинок, порхающих в твоей голове,
будто какие угодно бабочки,
в то время, как муфлон с безобидным взглядом
просовывает нос между прутьями клетки,
выпрашивая у меня то ли чипсы, то ли капусту.
В то время, как сегодня апрель
и днем гремела гроза,
в то время, как реальность
живет где-то между подуманным и высказанным,
мерцает между ними, извивается
неуловимая, словно уж,
голосистая, словно павлин,
тихая, будто взор муфлона,
Истинная, как то,
что о ней невозможно
ни толком подумать,
ни тем более сказать.
“Невозможно сказать”, но говорить все же — можно. Если застыть, остановить время событий мира, как бы попасть в крупный план, замедленную съемку, найти и зафиксировать тот момент, когда то, что ты переживаешь, является переживанием “чистого существования” и вместе с тем — его метафорой. Это для Афанасьевой — идеальный момент письма. Сидение в парке с книгой, ожидание у памятника, падение крупных снежных хлопьев, стояние в поле под небом, стояние на поляне — все это такие моменты “синхронизации”, моменты “речи”:
Мартовский снег, мохнатые круглые хлопья,
Нежность моя вы, мохнатые круглые хлопья,
Нежность господня, мохнатые круглые хлопья.
В самом начале весны — мохнатые круглые хлопья.
Бог мой, я проникаю в мгновение так глубоко,
Что сливаюсь с ним воедино,
