Нечто в этом роде мне говорит.
Он все чаще и чаще приходит ко мне,
Хоть гони его в дверь, он влетит в окно:
— Ты прости, старик! Передай жене,
Что, мол, вот какое был я говно, —
Как в том анекдоте. И тебя утопил,
И меня оприходовал медный таз.
Я любил твою прозу, а тебя — не любил:
Ты был наглый — и нарвался на этот раз.
Но тебе я просодийку внаймы сдал —
С перебросом слов и приплясом крыш,
И наделом нью-йоркским тебя поверстал —
Ибо твердо знаю, что ты простишь
За тот раз, что я, словно Вечный Жид,
Бортанул тебя крепко, да еще как!..
...Вот он — рядом со мною трусцой бежит,
Оправляя мокрый гнилой пиджак.
2
Что могло — облетело само с дерев.
Что осталось — только весной,
На морозе Введенском обледенев,
Переломится на Страстной.
Ливень лил всю ночь, и что мог, он смыл,
Пощаженное до сих пор.
Тот, кто мнит, будто время имеет смысл,
Не врубается в разговор.
Тот, кто мнит, будто времени нужен счет, —
Тот не знает, о чем и речь.
Ничего в нашем деле он не сечет,
И позволено им — пренебречь.
…На десной кроссовке проверь шнурок —
Развязался. Разуй глаза:
