особенно после смерти землевладельца, не имеющего прямого наследника, сеньор с самыми малыми правами на землю вполне мог вторгнуться туда со всем своим войском (насильственное вторжение). После вторжения сеньор устанавливал свою «сейзину» на основании самого факта обладания землей. Затем ему надо было защитить свою «сейзину» в качестве ответчика по делу о недавнем лишении «сезины» [114]. Сеньор, уверенный в своей способности повлиять на суд, вполне мог посчитать авантюру против соседа выгодным, пусть и рискованным, предприятием.
Могущественные сеньоры использовали множество методов воздействия на суды и присяжных. Они могли вторгнуться на чужую землю, организовать мятеж, незаконно удерживать владения, поддерживать одну из сторон процесса, давить на суд или же плести интриги. Насильственное вторжение, мятеж и интриги были связаны с попытками вторгнуться на землю и установить там свою «сейзину». Поддержка одной из сторон и давление были методами, посредством которых сеньоры пытались воздействовать на суды и присяжных. Распространенность подобных практик была прекрасно зафиксирована в исторической летописи, то же самое относится и к попыткам искоренить подобную практику посредством законов. Законы, направленные на борьбу с подобным беспределом, датируются еще эпохой Ричарда II (1377–1399). В частности, законы боролись с ливреей и поддержкой одной из сторон в суде, подобные законы без всяких изменений и без какого-либо эффекта принимались на протяжении XV–XVI вв. [115]
Попытки получения земли лишь в самых редких случаях предпринимались в условиях полного игнорирования закона; претенденты обычно имели хотя бы малейшие доказательства обоснованности своих притязаний. Из нашего предыдущего рассмотрения недавнего лишения «сейзины», закона о наследовании, а также закона об отчуждаемости можно было сделать вывод о громоздкости правовой системы Англии. Расплата за эту громоздкость не заставила себя ждать. Английское земельное право XIV в., регулировавшее права собственности на землю, было прекрасно известно и понятно. Но, к сожалению, ясность не всегда приводит к очевидным решениям относительно того, кто именно будет обладать землей, особенно когда дело касается сложных случаев наследования, в которых за многие столетия образовалась целая мешанина притязаний, вытекающих из практики обусловленных отчуждений и дарений с урезанным феодом. В ситуации, когда двусмысленность норм права сочетается с патронатными сетями, опирающимися на военную службу, и судебной системой, подвластной давлению и запугиванию, результатом становится отнюдь не верховенство права в его современном смысле.
Земельные войны аристократов нередко приводили к гражданским войнам и открытым выплескам насилия. Однако чаще всего аристократические конфликты вокруг земли ограничивались судебными распрями. Социальная персона конкретного сеньора оказывала непосредственное влияние на конечный результат. Контроль над землей означал контроль над местным правительством. Земля продолжала оставаться главным признаком успеха и индикатором относительного статуса в рамках господствующей коалиции. :
Ублюдочный феодализм и постепенное обезличивание прав собственности
Два аспекта ублюдочного феодализма позволяют нам понять, как именно контроль над ресурсами и функциями в рамках естественного государства может быть использован для структурирования коалиции. Первый аспект— это использование денег для структурирования отношений элит. Эта коррумпирующая практика стала главным объектом виговской критики в XIX в. Второй аспект — это принципиальное положение о том, что ни одно государство не является единоличным актором, все государства — это организации организаций. История Англии — это не просто история противостояния короля и баронов. Английский феодализм опирался на организации, возникшие вокруг землевладения, а также на могущественных акторов, которые после Нормандского завоевания стали землевладельцами; медленно, но верно организации и акторы привели к складыванию в Англии сложных организационных форм как внутри, так и снаружи государства.
Традиционная виговская история превращает борьбу за ограничение произвольной власти отдельных людей в ключевой элемент развития представительных институтов, посредством которых управляемые дают свое согласие на то, чтобы ими управляли. Привилегия иметь свой суд была особенно ценна в условиях Англии после завоевания. Когда король в XII в. решил вмешаться в земельные споры, предоставив фригольдерам доступ в королевские суды, сеньоры лишились многих источников дохода: они лишились выплачиваемых им штрафов и судебных издержек сторон от исков, которые теперь подавались в королевские суды. С традиционной точки зрения это была борьба между аристократией и короной. Как утверждает Косс (Coss, 1989, р. 41), утрата доходов была лишь вершиной айсберга: вмешательство короля во внутренние дела поставило под угрозу социальное положение титулованного дворянства и джентри. «Если дать некоторым латентным возможностям шанс развиться, то тогда они [титулованное дворянство и джентри] фактически столкнутся с перспективой социального вымирания». Реакция сеньоров, пытавшихся защитить свои привилегии, сильно укрепила их позиции, ослабив положение короля.
Как отмечает Макфарлейн, подобный подход к осмыслению проблемы едва ли можно назвать продуктивным. Когда армии перестали пополняться на основе феодального ополчения, когда на место этих ополчений пришли личные военные контракты с могущественными акторами, финансировавшимися за счет общего налогообложения и налогов, освобождающих от несения военной службы, баланс между интересами короля и интересами баронов уже больше не поддерживался исключительно за счет земли. По мере становления ублюдочного феодализма сеньоры начали обменивать непосредственную военную службу на денежные выплаты. Возрастание значимости иных источников власти и ренты, например торговли и коммерции, означало, что земля начала утрачивать свое центральное положение основного ресурса.
По мере того как английское общество претерпевало изменения, должно было измениться и распределение власти внутри коалиции. Отныне едва ли было разумным фиксироваться исключительно на земле как на единственном средстве стабилизации и поддержания баланса интересов внутри коалиции. Это было разумно лишь в краткосрочный период сразу же после завоевания, когда Англия представляла собой хрупкое естественное государство.
Большинство изменений в рамках господствующей коалиции касались перераспределения власти, которое нередко вело к войнам за землю. Корректировка проходила постоянно, независимо от того, участвовала ли в ней корона или нет. Принимая во внимание институциональную структуру средневекового английского общества, политический порядок зависел от формирования прочных организаций, от альянса групп интересов, обычно включавших короля. Однако в ряде случаев король оказывался относительно слабым и неэффективным членом правящей коалиции; иногда его вообще игнорировали.
Если выйти за пределы установок Макфарлейна и его учеников, то можно увидеть, что Англия в Средние века была базисным естественным государством, управляемым господствующей коалицией, рента которой порождалась ограниченным доступом к земле, религией, военными действиями и отправлением правосудия. Коалиция скреплялась личными взаимоотношениями, основанными на земле и подкрепленными денежным обменом. Такова сущность ублюдочного феодализма. Повторюсь, что все влиятельные организации, занятые в производстве, управлении и спасении, так или иначе были увязаны с феодальным поместьем: контроль над землей приравнивался к контролю над поместьем. Контроль над основополагающими организациями английского общества был встроен в саму структуру государства. Могущественные сеньоры контролировали более сотни поместий, а некоторые из самых влиятельных сеньоров были еще и епископами. Сотня человек на самом верху господствующей коалиции работала над выработкой договоренностей, скреплявших английское общество. Благодаря своей необыкновенной сложности английское земельное право позволяло поддерживать ограниченный доступ к земле на более высоком и политически более значимом уровне агрегирования и одновременно двигаться в сторону более открытого доступа на уровне небольших индивидуальных держателей, которые получили свои земли от более крупных сеньоров, а затем заменили все свои обязанности феодальной службы денежными выплатами.
История, культура и институциональная преемственность играли колоссальную роль. Земельное
