парламентское ограничение их власти.

И все же для многих было очевидно, что дела в Великобритании идут ничуть не хуже, чем обычно. Революционные соглашения гарантировали право парламента принимать полноценное участие в принятии политических решений. Экономика росла и становилась все более и более зрелой. Несмотря на все сопутствующие страхи, современные финансовые институты быстро развивались. Однако общественность все же была взбудоражена страхами относительно нынешних достижений и будущих опасностей. Вот что отметил Диксон (Dickson, 1967, р. 32–33):

Хотя финансовая революция и принесла с собой гораздо более полезные вещи, чем развитие рынка ценных бумаг в Лондоне, именно последнее сплотило общественное мнение против финансовых инноваций. Этот рынок был объявлен ущербным по своей сути и полностью противоречащим общественным интересам. Фраза «фондовая спекуляция», которая использовалась для обозначения любой формы активности на рынке, явно отсылала к корыстии коррупции. Подборка комментариев современников окажется примечательно единообразной, даже монотонной, по своему тону и примечательно бессодержательной относительно того, как в действительности работает рынок.

Многие другие люди высказывали схожие соображения [189]. Их интересовал вопрос, улучшается ли ситуация в Великобритании или же зловещие признаки активизации фракций и коррупции знаменуют собой скорое возвращение деспотизма. Не поджидают ли нас в скором времени тирания и коррупция?

События

Если смотреть из XXI в., то убежденность XVIII в. в опасности, исходящей от партий и корпораций, представляется несколько странной. Мы можем считать, что элиты разделяли все опасения интеллектуалов, представленные в сочинениях, лишь если мы получим свидетельства того, что они действовали в соответствии с этими убеждениями. Были ли фракции, партии и экономические организации подавлены, ограничены или деморализованы? Если да, то как и когда?

Конкурирующие фракции в естественных государствах всегда борются за власть, делают они это и в порядках открытого доступа. Единственное различие между естественным государством и порядком открытого доступа, если брать данный аспект, — это издержки поражения. В естественных государствах терпящие поражение фракции убиваются, изгоняются или устраняются каким-ли- бо иным образом. Судьба Болингброка — замечательная иллюстрация. Будучи государственным секретарем при королеве Анне (1702–1714), Болингброк стремился к уничтожению фракции вигов: «Те из нас, кто мыслил таким образом, стремились завоевать расположение королевы, рассеять порядки вигов, лишить их всякой поддержки и занять все места в королевстве представителями тори» [190]. При Анне несколько вигов попали в тюрьму, включая и Уолпола. Когда Анна умерла, а Георг I обратился к вигам для формирования правительства, Болингброк в 1715 г. отбыл вег Францию. Тем самым Уолпол взял реванш. Он «незамедлительно провел процедуру импичмента [Болингброка], был подан лишь один голос против. Бо- лингброкбыл осужден на вечное изгнание, лишен своего титула и состояния» (Kramnick, 1968, р. 13). Болингброк лишь ухудшил свое положение в Великобритании, связавшись с Джеймсом II, смещенным в результате Славной революции 1688–1689 годов, затем, уже в ссылке во Франции, он раскаялся в своих связях с Джеймсом. В конце концов ему удалось вернуть расположение короля Георга, в 1725 г. он вернулся во Британию. Еще в 1720 г. или даже позднее, после последнего якобитского восстания 1745 г. потерпевшие поражение фракции в Великобритании сталкивались с угрозой тюремного заключения, утраты титулов и имущества, не говоря уже об угрозе смерти. Великобритания вплоть до середины XVIII в. активно ограничивала фракции, угрожая им ссылкой или даже смертью [191] .

В 1720-х гг. случился кризис — «пузырь Южных морей», вызванный действиями корпорации. Основанная в 1711 г. Компания Южных морей обладала asiento, то есть правом перевозить рабов в испанские колонии. Однако основной задачей компании было финансирование больших государственных долгов, возникших в результате войны за испанское наследство (1701–1714). В 1719 и 1720 гг. компании было разрешено увеличить свои капиталы. Акционеры могли покупать новые доли компании вместе с государственными облигациями. Так как акции Южных морей были более ликвидными, чем государственные облигации, инвесторы, компании и казна могли извлекать доход путем обмена облигаций на акции компании [192].

Стоимость акций Южных морей в начале 1720 г. значительно выросла в результате распространения практики обмена облигаций. Однако чуть позднее в этом же году «пузырь лопнул», акции Южных морей вместе со всем рынком ценных бумаг обрушились.

По мере того как между правительством и компанией шли дискуссии об обмене облигаций, парламент также рассмотрел то, что позднее получило известность как Акт о мыльных пузырях. Принятый в июне 1720 г., то есть до того, как «пузырь лопнул», акт создал две новые страховые компании, обладающие монополией на морское страхование в Лондоне. Тем самым были упрочены позиции процветающих компаний, а также созданы наказания, которые могли быть применены к любой компании, которая притязала на то, чтобы действовать как корпорация без специальной лицензии парламента или короны [193]. Паттерсон и Райфен (Patterson and Reiffen, 1990) утверждают, что акт был призван защитить фискальные и политические интересы короны и парламента «путем закрепления статуса корпорации за относительно небольшим числом фирм и предотвращения возможности конкуренции» (Patterson and Reiffen, 1990, p. 165). Харрис (Harris, 1994) предполагает, что в значительной степени данный акт был принят для учета особых интересов Компании Южных морей.

Выводы Скотта, к которым он пришел в 1912 г., показывают значение Акта в условиях XVIII в.:

Истинный смысл паники [1720 г.] заключался не столько в окончании одной эпохи, сколько в начале другой. Для государственных деятелей времен первой четверти XVIII в. казалось доказуемым, что система акционерного капитала — «опасное проявление фондовых спекуляций» — была единственным достаточным объяснением несчастий страны. Никаких слов не хватало, чтобы осудить то, что тогда считалось пагубным извращением промышленности, оказывающим деструктивное влияние на коммерческую честность, на упорядоченную социальную жизнь, а также на религию и добродетель. По сути, в адрес акционерного капитала было послано проклятий немногим меньше, чем в адрес руководителей Компаний Южных морей… Короче говоря, общественное мнение 1720 и 1721 гг. сошлось в том, что рост системы акционерного капитала — это причина паники, а значит, Акт о мыльных пузырях должен быть внедрен с гораздо большей последовательностью.

В результате никакая компания не могла рассчитывать на безопасное ведение бизнеса, не получив предварительно особой лицензии, причем последняя выдавалась лишь после очень дотошного анализа, не сопоставимого с тем, что было до этого. В таких обстоятельствах можно считать большой удачей то, что больше не было принято никаких ограничительных мер (Scott, 1951 [1912], vol. 1, p. 436–437).

Акт о мыльных пузырях существенно ограничил количество лицензий на создание корпораций, которые были выданы за следующее столетие.

Адам Смит в своем «Исследовании о природе и причинах богатства народов» дает нам последние необходимые свидетельства того, как именно в Великобритании XVI–II в. относились к корпорациям. Смит выступает в поддержку свободной и открытой конкуренции; он обвиняет правительство и корпорации в желании ограничить вход на рынок и создать ренту. Нельзя утверждать, что он был абсолютным противником инкорпорации. Некоторые компании с акционерным капиталом он считал вполне легитимными коммерческими предприятиями [194]. Его в целом низкое мнение о корпорациях отражало не столько экономические и организационные аспекты коммерции на основе акционерного капитала, сколько политическое влияние практики выдачи лицензий со стороны естественного государства — коррумпирующее влияние корпоративных привилегий, которые даются городам, гильдиям и монополиям [195]. В основном споры вокруг воззрений Смита на корпорации касались его представлений об их эффективности, но Смит рассматривал корпорации на традиционный виговский манер: он видел в них средство для получения экономических

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату