-А вдруг можно?
-Я не знаю, просто у дедушки было плохое предчувствие, монахи стали являться, как перед бедой, вот мы и начали всё необычное относить к плохому.
Теперь нахмурился Дмитрий.
-И меня, наверное, Данила предупредил, что нельзя эту воду брать. Как я мог забыть?!
-Вот видишь! – сказал Олег совсем не радуясь тому, что Дмитрий его не переспорил.
Во дворе послышался громкий смех Любови Ивановны. Она что-то неразборчиво говорила сквозь смех, а потом запела. Олег выразительно посмотрел на Димку, а тот в ответ шумно вздохнул.
***
Чебышев ехал за город в отличном настроении. Сегодня он купил соседнюю дачу и планировал, перекинув через пруд мост, расширить и украсить свои владения. Жена и дети ещё не знали о приобретении Родиона. Зачем нужно давать повод для лишних вопросов? Скажет потом, позже. Да и новый дом предназначался не для отдыха, а для расширения производства. За последнее время спрос на таблетки Стороженко настолько повысился, что из-за них даже дрались на дискотеках. Плюс, уже были готовы все необходимые документы для продажи препарата в качестве антидепрессанта, который не несёт никаких побочных эффектов. Чебышев уже договорился с нужными чиновниками, дал взятки, кому было нужно. Осталось совсем немного работы, и новые ручейки чистой прибыли опять потекут в карманы.
Родион ехал не торопясь, радуясь осеннему дню и строя планы на будущее. Он вдруг вспомнил, как родители подарили ему небольшую сумму денег на день рождения, и как он получал огромное удовольствие, планируя, как эти деньги потратить. Сейчас ощущение было похожим на ту радость в детстве, но по силе намного уступало детской радости. Сумма теперь конечно побольше, но нет уже той беззаботности и умения чувствовать себя по-настоящему счастливым.
За окном проносились деревья, тронутые разноцветными красками осени. Одни из них оставались ещё зелёными с отдельными пожелтевшими листочками, другие словно окунулись в реку, наполненную солнечной желтизной, третьи красовались в одежде, раскрашенной разными оттенками красного.
Родион обогнал старенькую «шестёрку», за рулём которой сидел пожилой человек. Он сидел с серьёзным и сосредоточенным лицом и был сильно похож на родного брата отца Родиона, Михаила. Чебышев поехал медленней, давая «шестёрке» приблизиться. Ему не особенно хотелось здороваться с дядей Мишей, разговаривать с ним, просто стало интересно, куда это он едет и с кем.
Родион посмотрел в стекло заднего вида и увидел молодую женщину рядом с водителем. Она была незнакома Чебышеву. Он ещё раз заглянул в чужую машину и разглядел двух детей на заднем сиденье. Потом он хорошо увидел и водителя. Это был не его родной дядя Миша, и Чебышев нажал на газ, уезжая вперёд.
В «шестёрке» ехали самые обычные люди, скорее всего родственники, представители трёх разных поколений, но как они отличались по выражению лиц, и, наверное, по чувствам и мыслям. Фантазия Чебышева начала быстро работать, и он отчётливо представил ощущения детей, радостно пересмеивающихся на заднем сиденье, показывающих пальцем на то, что их интересует за окном и верящих, что этот огромный мир создан для радости и счастья.
Молодая женщина не так живо реагировала на картины, проносящиеся за окном, видимо, думая о чём- то приятном и многообещающем, о чём можно было судить по едва уловимой улыбке и блестящим глазам. У неё уже не было того открытого и радостного восприятия окружающего мира, которое просто «брызгало» из глаз детей, и всё же, тихое ожидание чего-то приятного делало её довольной. Наверное, она тоже считала, что этот мир должен нести счастье и радость удовольствий и повседневной жизни.
Мужчина же за рулём, скорее всего, не ждал уже от этой жизни ничего хорошего. На его лице словно было написано, что поездка – это неприятная необходимость, мир заполнен разочарованиями и недугами, а будущее обещает лишь забвение или расплату. Он ехал в той же машине, в тот же день, по той же дороге, но чувствовал себя абсолютно по-другому и не только в смысле физического состояния. Весь окружающий мир для пожилого человека был иным, потому что в прожитые годы он совершил много поступков, которые превратили его жизнь в такую, как она есть, которые стёрли наивный, радостный, оптимистичный блеск глаз и сделали его недовольным, скучным и даже сердитым.
«Скоро и я постарею!» - подумал Родион.
«Какой я буду в старости? Богатый, в дорогой хорошей машине!» - ответил сам себе Чебышев и улыбнулся, но улыбнулся одними губами. Глаза и сердце не тронула эта улыбка.
Родион вдруг отчётливо вспомнил одного старичка, которого видел в небольшой церкви, в городке рядом с дачей. Он с семьёй зашёл тогда в церковь, чтобы поставить свечи Святому Пантелеимону и Николаю Чудотворцу по просьбе тёщи. Старичок был бедно, но чисто одет. Его не глаженная мятая рубашка не имела ни единого пятнышка, а глаза словно светились изнутри. Они источали такую доброту, что казалось, он смотрел на окружающих, и на Родиона тоже, с любовью. Старичок был худым, бедно одетым, и Чебышев решил дать ему денег, желая быть в тот день щедрым, желая сделать что-то хорошее. Он уже полез в карман, но встретился взглядом с добрыми, светлыми глазами и понял, что ни он – Родион может что-то дать этому человеку, а наоборот, бедно одетый старичок имеет что-то такое, чего у Родиона нет и не было. Сможет ли Родион когда-нибудь иметь это «что-то»? Наверное, нет. Ведь нет у Чебышева самого главного, нет любви к ближним. Он готов продавать им что угодно, даже медленную смерть, лишь бы платили, лишь бы можно было покупать, что захочешь, ездить куда потянет. Не было в душе Родиона любви, и был он очень далёк от Бога, а это основная беда человека. В этом его бедность.
Мысли Родиона опять понеслись, и он вспомнил, как тёща его дочке объясняла значение слов «бедность» и «богатство»: «Когда человек живёт с Богом в душе – он богатый. Когда отворачивается от Бога, становится бедным, потому что с отвернувшимся от Бога беда будет!»
Чебышев ещё пошутил в тот момент, сказав: «Не то, доча! Когда бабло в кармане водится - это богатый. Когда кошелёк пустой – бедный!» Тёща тогда посмотрела на Родиона с укоризной.
И только теперь, сидя в машине, Родион подумал, что богатым был тот старичок с добрыми глазами и, наверное, даже старик в «шестёрке» богаче Чебышева, потому что ближе к Богу. Продавать людям наркотики ужасно. Продавать под видом лекарства ещё ужасней. Продавать и не знать до конца, как они влияют на человека! «Делать деньги», но становиться беднее и беднее! Чтобы удаляться от Бога! Это не глупость. Это безумие!
Родион тряхнул головой, чтоб заглушить голос внутри себя. Он разозлился не понятно на кого и резко остановил машину, свернув на обочину. Чебышев вышел из машины.
