-Вот родит ребёнка, отсудит пол квартиры. Ты этого хочешь?
-Да почему же сразу отсудит?
-Да нагляделся я!
-Почему ты, сынок, сразу думаешь о плохом?
Уже не один раз Влад вступал в подобную дискуссию с матерью, и всегда разговор кончался, не переменив мнения споривших…
Влад долго пробирался по пробкам к родительскому дому, и когда звонил в звонок, чувствовал себя очень усталым.
-Кто там? – спросила из-за двери Галина Викторовна.
-Я! Мам, открывай.
-Владик! – обрадовалась Галина Викторовна и широко распахнула дверь, пропуская сына в плохо освещённый коридор.
-Здравствуй, мам. Отец дома? – спросил Влад, чтоб что-то спросить.
-Дома, - ответила Галина Викторовна, стараясь говорить, как можно тише.
-А почему ты шепчешь?
-У него товарищ умер. Помнишь Игоря Степановича?
-Да, помню.
-Отец очень переживает. Они и учились вместе, и работали.
-Ну, я думаю, он уже был не такой молодой. Чего же тут переживать?
Галина Викторовна сделала возмущённое лицо.
-Ты что, Владик! Ему бы ещё жить, да жить! Не такой уж он старый!
Влад отвернулся от матери, вешая куртку на крючок, и ехидно усмехнулся:
«Все хотят жить до ста лет, а зачем?!» - пронеслось у него в голове.
-Здравствуй, отец, - поздоровался Влад с Андреем Ивановичем, входя в кухню.
-О! Здорово, сын! – Андрей Иванович постарался ответить весело, улыбнувшись через силу.
-Как пахнет! – проговорил Влад, садясь напротив отца.
-Мать, наливай ему. Борщ у неё классный.
Влад заглянул в тарелку Андрея Ивановича, которая была почти полной.
-Сам то, что не ешь? – недовольным голосом спросила Галина Викторовна и стала доставать тарелку, чтобы налить борща сыну.
Пахло от борща действительно великолепно. По кухне разносился запах овощей, укропа с петрушкой и сельдерея.
Влад тщательно поболтал в тарелке ложкой, размешивая сметану, и с наслаждением отхлебнул наваристый борщ.
Детские ощущения нахлынули на Влада. У борща был такой знакомый, такой необыкновенный, такой приятный вкус, что Влад от удовольствия закрыл глаза. Эту кухню он помнил с тех времён, как помнил самого себя. Обычно, погружаясь в воспоминания о родительском доме, Влад испытывал неприятные эмоции, так как с этой квартирой было связано слишком большое количество неприятных событий. На кухне его не раз ругали и за то, что курит, и за то, что получает двойки, и за то, что гуляет в плохой компании, и из-за многих-многих причин. Казалось, что плохого здесь было намного больше, чем хорошего, но сегодня, почему-то, он стал вспоминать лишь приятные моменты. Эти моменты всплывали в памяти, становились яркими и отчётливыми, словно лишь вчера ему купили новый велосипед, коньки или красивый дорогой костюм. Словно лишь вчера отец пожимал ему руку, как равному, после принесённой в дом первой зарплаты.
-Влад! – позвала Галина Викторовна, и он невольно вздрогнул.
-А?
-Хлеб бери. Ещё сметаны положить?
-Не, не хочу.
-А ты чего не ешь? – обратилась она к мужу.
Андрей Иванович глубоко вздохнул и взял в руку ложку.
-Ем я. Ем.
-Приношу свои соболезнования, отец, - вдруг сказал Влад.
Андрей Иванович опять вздохнул.
-Спасибо, сын.
-Ты его давно знал? – спросил Влад.
-Да, помню его ещё с института.
Андрей Иванович опять положил ложку на стол, и Влад вдруг заметил, как он постарел.
