киллерам. Прикидываю сколько за нее дадут.
И вдруг улыбка на лице старика скривилась и превратилась в какую-то странную гримасу. Похожу на щурячий оскал. И тут я понимаю что он не шутит. От его щурячего оскала вдруг могильный холод стал медленно опускаться у меня по спине. От шеи вниз, оставляя за собой мелкие пупурышки, такие как на моем лице. Могилой пазхнет от старика - чую жопой.
День следующий. Теперь меня приглашают к ним часто. Как своего человека. Говорим в основном про свадьбу. Будут человек 200. Только дату не можем определить. Но понимаем - пока прыщи не сойдут с лица.
- Юношеские прыши сходят обычно к зиме - Успокаивает меня старик.
Вечерм Нинка провожает меня снова. - Когда же эти чертовы прыщи сойдут? - чуть не плачу я. И вдруг слышу - Я согласна переспать с тобой. Ведь если это юношеские прыщи - то надо потерять твою юношескую невинность. И они сойдут. Правда? Когда придти к тебе? - Через час - выдавливаю из себя не веря своему счастью. - Любимая моя, дай мне этот час… я хочу специально приготовить комнату и сделать так что-бы эта наша первая ночь когда мы с тобой вместе потеряем невинность - стала самой лучшей ночью в нашей жизни. Ночью о которой мы будем вспоминать всю жизнь потом, и вспоминая ее - мы будем любить друг друга все сильнее и сильнее. Я хочу этого, моя родная… - Иди же домой - улыбается Нина.
Промчавшись два квартала я резко сворачиваю к аптеке, там покупаю стрептоцит и левомицетин. После чего не теряя времени быстро бегу домой, размельчаю стрептоцит в порошок и начинаю вдувать через трубочку из которой пьют Кока-Кола в стаканах - в свой пенис. А заодно принимаю две таблетки левомицитина. Это на всякий случай - если от моего старого триппера остались какие-то бациллы. Уверен что это должно их доканать. Не хочу заразить Нинку.
Бегу в туалет. Пора мочится. Как же больно это делать когда в канале порошок стрептоцита. От рези - хватаюсь за стену, стону как раненный зверь, по глазам текут слезы. От мочи подымается резкий запах. Узнаю его - левомицетин попал в мочу изнутри. А это значт что все хорошо. Теперь мочеточник полностью промыл. Готов встретить свою любимую. И я чист при этом как ребенок.
Вот и он -долгожданный звонок в дверь. Тут я с ужасом вспоминаю…. ой, блин… пока возился с триппером - я забыл про наведение праздничной обстановки в комнате.
Проклятый триппер - подоср..л мне напоследок. Растерянно оглядываюсь. Делать нечего.
Тушу свет, зажигаю один маленький ночничек. Получается интим. Вот и долгожданная Нинка. - Чего же ты стоишь в дверях, любимая? Чего не решаешься зайти ко мне? Колеблешься? Обнимаю ее ласково, веду в комнату, не давая ей опомниться… прямо в сторону дивана.
Она волнуеться. Но почему же и я волнуюсь сейчас? Почему боюсь этой первой ночи с ней? Я знаю. Есть границца подлости и мерзости. И каждый человек внутри себе знает свой приговор - рай или ад. Он знает что его ждет после смерти, только боится признаться себе в этом.
Люблю ли я ее? Вылечился ли от триппера? Понимаю что снова перешагиваю черту. Как будто кто-то толкает меня в спину. Вагина перед членом - и ты забываешь про все другое в этом мире. И мои руки уже снимают с нее кофточку, лифчик. Она доверчиво смотрит мне в глаза. Кто из нас мужиков остановится в этот момент? В этот момент женщина для нас - лишь хранительница вагины. И ничего больше. Наша природа делает нас такими какими мы есть. Мои пальцы щупают ее вагину, а в это время мое сознание сравнивает ее с той, другой, что лежит в моей шкафу. Я плавно засовываю в нее и отмечаю что разница между ними действительно небольшая. Живая - только теплее. - Эй ты, резиновая девственная вагина? Так кто из Вас лучше - настоящая или живая? Вот вопрос который меня мучил каждую ночь в последний месяц. Нинка шепчет в ухо - Не спеши… больно… Вынимаю, смазываю слюной и снова плавно ввожу. Замечаю что теперь Нинка стонет слабее. Тогда ввожу все глубже. Теряю контроль. Слюны которой смазал - теперь недостаточно. Чувствую трение. Затем наступает эрекция.
Лежим. Тяжело дышу. Поросовываю руку ей под голову. Обнимаю ее, свою любимую. А сам думаю: - Почему мужчина склонен различать женщину - на две составляющие: как человека, и на то что у нее находится между ногами? Для мужчины - это совершенно две разные веще, или два разных существа. И с ними он тоже ведет себя совершенно по разному. Почему это так? Не знаю. Но это так и есть.
В комнате тихо. Только наше дыхание. - Хочень включить музыку? - спрашиваю ее. - Угу. Где тут она у тебя? - В шкафу.
Черт! Как в комнате темно! Включи свет. Она встает с диввана. Смотрю на ее попку. Какая красивая. Я никогда не буду тебе изменять. Обещаю.
Она откывает шкаф. О боже! Как же я про это забыл! Из шкафа на нее смотрит моя резиновя вагина. К тому же сверху обмотанная нинкиными отрезанными волосами которое она подарила мне неделю назад.
Пипец… полный. Мое лицо начинает краснеть. затем пылать. Но Нинка не двигаясь стоит молча и смотрит на нее. Наконец медленнно поворачиает голову ко мне. - Ты… ты… Хватает одежду и начинаеи натягивать на себя. По щекам текут слезы. Сначала одна, потом другая, потом они текут ручьем. - Ты не поняла - Шепчу и замолкаю не в силах говорить дальше. Открываю рот а оттуда ни звука. Хочу кричать ей: - Это не я. Это моя сущность. Как и любого мужика на свете. Она, эта сущность, толкает нас к любой вагине, один раз в день, и ей плевать - резиновая эта вагина или настоящая. Но кроме твоей вагины есть ты и твоя душа Ниночка - и мои чувства к тебе - это нечто другое. Я готов умереть ради тебя и отлать все на свете. Прости меня за это влечение к вагине. За мою другую сущность. Прости пожалуйста… Но мой язык не поворачивается сказать ей это. Я лишь слушаю тебя. - Кто же ты после этого? - кричит она в истерике. - Кто ты такой? Она повторяет это снова и снова… пока собирает одежду, пока натягивает ее на себя. наконец натянула и джинсы, Все, оделась. Рывком распахивает дверь и с силой от которой сыпеться штукатурка со стены захлопывает ее.
С двери падает мое красивое плюшевое сердечко. И под ним, прямо перед ее глазами открываеться надпись 'х..й'
Я лежу. Не шевелюсь. Я хочу умереть.
Моя вторая сущнность замечает что член, от настоящей девственницы болит больше чем от резиновой. Наверное там материал мягче.
День следующий. Угроза старика мне не забылась. Она как бы висит надо мною. Я знаю - от него не спрячешься и не смоешься в подвал. Он найдет. И покарает. Он не пощадит меня и он не ошибется. Он - моя кара. И в отчаянии я звоню Нинке. Звоню целый день, затем второй, третий… наконец она берет трубку. Одно лишь говорит мне - Отьеб..сь. Забудь меня навеки. Умоляю о встрече, только одной единственной…. говорю что хочу отдать ее косу. И сказать на прощание что-то очень важное. И что я понимаю что между нами теперь все кончено. Умоляю только 5 минут… не больше… только эти сра..ных 5 минут и я больше никогда не появлюсь в ее жизни.
Наконец договорились в встрече в парке.
Пришел на пол часа раньше. Ужасно волнуюсь. Стою у дерева. Курю..
- Что ты хочешь, подонок? - слышу ее голос сзади. Оборачиваюсь. Пришла сама. Без отца. А значит сегодня я останусь еще живой. Отдаю ей волосы, прошу простить меня. И не говорить родителям. Кажеться, она начала что-то понимать. - Боишься? - кривится в усмешке. Смотрю на нее и не верю своим глазам - как она изменилась за эти два дня. Постарела что-ли? Просто поразительно… даже возле глаз появились первые морщинки. Впрочем - все мы стареем. Рано или поздно. не хочу признаваться ей что действительно боюсь… но она сама догадываеться. - Теперь расскажу - Обещает - Обязательно расскажу.
И тут я понимаю что она не врубилась кто ее отец. Что он военный убийца. что папочка - он только для нее. А не для меня. Делать нечего. Пора спасать свою шкуру. - У меня фотки есть где мы голые на диване - говорю ей. - Если расскажешь отцу то выложу их в интернет. До гроба опозорю тебя, твоего отца и всю твою семью. Посмешищем на весь мир слелаю. Таким подонком она меня еще не знала. В ее глазах появляется страх… Так и должно быть. На это я и расчитывал. Но что это? Она медленно отступает шаг за шагом от меня повторяя - - Какая же ты сволочь… какая же ты сволочь… И вдруг ее взгляд становится безумным. Совершенно невменяемым. - Это ты!!!! - Почти кричит она. - Я узнала тебя! Это ты тогда выскочил из-за дерева и дрочил! Это ты!!!! Ты!!! И вдруг она начинает вся дрожать при этом. Я не понимаю что происходит с ней но на всяких случай спокойно говорю: - Да. Это был я! Верю что страх помешает ей трепаться много. Но самое главное - она не расскажет отцу. Снова говорю: - Это действительно был я. Она с каким-то безумным взглядом поворачивается и медлено уходит. Хочу кричать ей вслед: - Прости меня!
