накурили, сударыня, — не продохнешь просто.
Матрена Савишна. Да что говорили-то?
Дарья. А говорили-то, сударыня ты моя, чтобы непременно, говорит, нынче в Останкино приезжали, этак в вечерню, говорит. Да ты, говорит, Дарья, скажи, чтобы беспременно приезжали, хоть и дождик будет, все бы приезжали.
Марья Антиповна. Что ж, сестрица, поедемте!
Матрена Савишна. Ну, так ты, Дарья, беги опять да скажи, что, мол, приедут.
Дарья. Слушаю-с. Больше ничего-с?
Марья Антиповна. Да скажи, Даша, что принесите, мол, каких-нибудь книжечек почитать; дескать, барышня просит.
Дарья. Слушаю-с. Больше ничего?.. Ах, сударыня! я было и забыла совсем. Иван-то Петрович приказывал: да скажи, говорит, чтобы мадеры привезли; хорошо, говорит, на вольном воздухе.
Матрена Савишна. Хорошо, хорошо, привезем!
Дарья
Матрена Савишна. Ах ты, дура! а ты бы сказала, что, мол…
Дарья
Матрена Савишна. Ну, так ты ужо сбегай, когда будем чай пить.
Дарья. Слушаю-с.
Матрена Савишна. Что там?
Антип Антипыч. Здраствуй!.. А ты думала, бог знает что!
Матрена Савишна
Антип Антипыч. Да поцелуй!
Матрена Савишна. Ах, отстань ради бога!
Антип Антипыч. Уважь!
Матрена Савишна. Что еще?
Антип Антипыч. Хорошо бы теперь чайку вы-пить-с.
Матрена Савишна. Дарья!
Давай самовар, да спроси ключи у Степаниды Трофимовны.
Антип Антипыч
Матрена Савишна. Что еще?
Антип Антипыч. Поди сюда, говорят тебе!
Матрена Савишна. Да что ты, очумел, что ли?
Антип Антипыч. Что я с тобой исделаю!
Матрена Савишна. Да что с тобой?
Антип Антипыч. А! испугалась!
Матрена Савишна. Сейчас! Ах, батюшки, авось, не умрешь!
Антип Антипыч. Да что ж так-то сидеть! скука возьмет.
Степанида Трофимовна. Вот пострел! Прости господи! Эка угорелая девка! Ну, что ты бежишь-то сломя голову! Ведь над нами не каплет. Да уж и ты-то, отец мой, никак с ума спятил: который ты раз чай-то пить принимаешься! Дома два раза пил да, чай, в городе-то нахлебался!
Антип Антипыч. Что ж! Ничего! Что за важность! Не хмельное! Пили-с. Вот с Брюховым ходили, ходил с Саввой Саввичем. Что ж! Отчего с хорошим человеком чайку не попить? А я нынче, матушка, Брюхова-то рублев на тысячу оплел.
Степанида Трофимовна. Уж где тебе, дитятко! Самого-то, чай, кругом обманывают. За приказчиками ты не смотришь, торговлей не занимаешься. Уж какая это, Антипушка, торговля! С утра до вечера в трактире сидите, брюхо наливаете. Ох! никакого-то, как посмотрю я, у вас порядку нету. Уж вы и меня-то с пути сбили. Поутру самовар со стола не сходит до одиннадцати часов: сначала молодцов[1] напоишь, в город [2] отпустишь; потом ты, родимый, подымаешься: тебя-то скоро ли ублаготворишь; потом барыня-то твоя. Не то что к обедне сходить, вы и лба-то перекрестить не дадите, прости господи! Как бы жил ты, Антипушка, по старине-то, как порядочные люди-то живут: встал бы ты в четыре часа, за порядком бы посмотрел, на дворе поглядел бы, и все такое, и все как следственно, к обедне бы сходил, голубчик, да и хозяюшку-то свою поднял бы: «вставай, мол, полно нежиться-то! пора за хозяйство приниматься». Да-таки и хорошенько бы. Что смотришь-то на меня? правду говорю, Матрена Савишна, правду.
Матрена Савишна. Уж вы теперь начнете!
Степанида Трофимовна. Ах, мать моя; да ведь мной только дом-то и держится. Уж не тебе ли хозяйкой быть, сударыня! Нет, погоди, матушка, молода еще, мелко плаваешь! Ну, сама ты посуди: встаешь ты — стыдно сказать, а грех утаить — в одиннадцатом часу; а я-то тебя за самоваром изволь дожидаться… а я, сударыня, постарше тебя — так-то-с. Больно барственно, Матрена Савишна, больно барственно! Уж как ни финти, а барыней не бывать, голубушка ты моя — все-таки купчиха. Это, сударь ты мой, разрядится, мантилий да билиндрясы разные навешает на себя, растопырится, прости господи, распустит хвост-то, как павлин… фу ты, прочь поди… так и шумит! А уж ты, Матрена Савишна, как ни крахмалься, а все-таки не барыня… тех же щей, да пожиже влей!
Матрена Савишна. Что ж, не в платочке же мне ходить, и то сказать!
Степанида Трофимовна. А ты, сударыня, своим званием не гнушайся.
Антип Антипыч. Отчего ж не нарядиться, коли есть во что? Ничего. Можно. Что за важность? Да она у меня как разрядится-то, так лучше всякой барыни, вальяжнее, ей-богу! Ведь те всё мелочь; с позволения сказать, взглянуть не на что нашему брату. А она-то у меня таки тово… То есть я… насчет телесного сложения. Ну, и все такое!
Матрена Савишна. Уж ты, Антип Антипыч, заврался, кажется.
Марья Антиповна. Как вам, братец, не стыдно? всегда конфузите.
Антип Антипыч. Что ж такое? Нешто я что дурное сказал? Что за важность! Иногда и не то скажешь, да с рук сходит. Я как-то вот при генерале такое словечко ухнул, что самому страшно