Молчите! Тише! Смирно! Голицын
(Мстиславскому)
Иль он себя нарочно губит, или — Тут умысел! Мстиславский
Темна душа Василья. Дмитрий
По силам ли борьбу ты затевал? Иль головы своей ты не жалеешь, Иль помощи себе откуда ждешь? Иль испытать меня ты только хочешь, Не слабо ль я держу свою державу? Не буду ль я, меня твои заслуги, Высокий сан и старческие лета, На замыслы твои глядеть сквозь пальцы? Ошибся ты! Я взял свою державу Железною рукой. Я принял царство Для счастия подвластных мне народов, А для грозы врагам и на измену (берет у Скопина меч)
Держу сей меч, и сим мечом клянусь, Что всякого, кто помешать захочет Моей священной воле, уничтожу И прах его развею далеко. Ну, что же ты не молишь о пощаде? Что не трепещешь? Иль тебе не страшен Ни суд мирской, ни грозный гнев царя? Шуйский
Не стану я просить себе пощады. Моя вина — слепое исполненье Велений царских. Дмитрий
(отдает меч Скопину-Шуйскому)
Говори прямее! Шуйский
Мы утверждались крестным целованьем Царю Борису. Голицын
(Мстиславскому)
Ишь куда пошло. Шуйский
Ты знаешь сам, что всяка власть от Бога. Иной за страх служил, иной за совесть, Да не порок служить и за награду. Боярин твой, Петр Федорыч Басманов, Не по уму и не по летам, рано Добился чести преданностью рабской Царю Борису. Царь бояр крамольных Не миловал, грозна была опала Ослушникам! Вон Бельский попытался, Да сам не рад, проворовался в службе И надолго себе бесчестья добыл. Меня, раба, Борис послал к народу, И раб пошел, творя его веленье, И говорил, что не царевич Дмитрий Идет в Москву с иноплеменной силой, А вор, расстрига, еретик Отрепьев. Поверили иль нет, и кто поверил Словам моим — не знаю; я исполнил, Что царь велел. Вот вся вина моя!
