С холопами, с ворами, с беглецами! Обругано твое святое имя, Обругано помазанье твое. Заведомо берут цепною вора, Порфирою со смехом облачат, Зовут меня на суд с шутом потешным, Его царем законным величают, — Изменником помазанника божья Ты, Господи, во гневе рек народам: Пошлю на вас язык лицом бесстыдный, Пошлю на вас ругателей толпу! Уж если ты казнишь за грех народа Меня, царя, — иль за меня народ, Пошли нам мор и голод иль проказу! Но от воров, ругателей помилуй! Входит спальник.
Открыть шатер! Шатер открывается. Входят воеводы, головы; другие стоят у входа.
В моем благочестивом И благоверном воинстве измена. Изменники! Я с вами говорю! (Указывая на воевод.)
Их много здесь. Не помня крестной клятвы И не щадя души, сегодня к вору Бежать хотят, украдкой, воровски. Таясь людей, боясь дневного света, Ночной порой ползком, дрожа, как Каин! Жалеючи их душ, я объявляю, Что если кто служить захочет вору, Пускай идет открыто, днем, не станем Удерживать. Господь дает на волю Добро и зло, на выбор — рай и муку. Кто в Тушино? Ну, что же вы нейдете? Вам совестно? Ну, я смотреть не буду, Отворочусь! Идите! Ночью хуже, Бесчестнее тайком ползти в крапиве. Не нужно мне рабов лукавых! Лучше С немногими, да верными останусь. Я все сказал. Кто хочет оставаться — Целуйте крест; а кто идти — иди. Войско
Мы все с тобой! — Священников ведите! Несите крест честной! — Мы все целуем Служить тебе и, не жалея жизни, Идти войной на тушинского вора. Скопин-Шуйский
Великий царь и государь, Василий Иванович, тебе слуга твой старый Дементий Редриков челом ударить И сыновей отдать желает. Можно ль Поставить их перед тобой? Царь
Поставь! Входят Дементий, Максим и Николай Редриковы и кланяются в землю.
Дементий Редриков
Челом тебе, великий государь! За старостью, недугами, увечьем Я не слуга на жалованье царском, Я вырастил детей тебе на службу. Возьми двоих за старого меня. За старшего оставь ты мне поместье, А младшего, что милость будет, дай! Я их учил закон Господень помнить, Царю прямить, служить ему со страхом И заповедь отцовскую блюсти, Послушают, — навеки нерушимо Над ними будь мое благословенье; На зло пойдут, — в твоих глазах царевых Я им сулю проклятье вековое Из рода в род, на чады их и внуки. Учил добру, а жить своя им воля.
