Том 6. Пьесы 1871-1874

всегдашней игры», а Федотова в роли Наташи «утрировала до крайности». «Эта молодая девушка, — писал рецензент, — по прихотливой воле автора, то кроткая голубица, то какая-то до неприличия развязная баба, сама по себе уже крайне неизящна и неестественна, а потому отнюдь не нужно было того до чрезвычайности резкого подчеркиванья, с каким г-жа Федотова произнесла хотя бы свой троекратный ответ: „Не помню, хмельна была!“».

Театрального рецензента совершенно не удовлетворила и игра Музиля, который, изображая якобы «неудавшегося г. Островскому комика XVII столетия, представил собою такого жалкого комика XIX века, что смотреть было невозможно». Так же неудачным, по мнению рецензента, было исполнение Решимовым роли Грегори: «…Он к роли режиссера театра аптекаря Грегори, в XVII столетии, приурочил жесты и дикцию Чацкого, с присоединением безукоризненной храбрости капитана Маржерета».

Отрицательная оценка пьесы в известной мере объясняется непониманием сущности комедии Островского. Ее рассматривали просто как «юбилейную» пьесу, вне юбилейной даты она будто бы лишена не только смысла и значения, но, «напротив, лишенная всякого самостоятельного внутреннего достоинства „комедии“, не имела даже и тени успеха» («Голос», 1872, № 184).

Консервативная печать не хотела признать в пьесе ее народной основы, исторической и бытовой достоверности. Критик «Нового времени», например, считал, что комедия построена на ложной коллизии: «Так как самый мотив борьбы крайне фальшивый, потому что влечение Якова к ремеслу комика решительно ни в чем не выражается, то она и не возбуждает в нас ни малейшего сочувствия» («Новое время», 1873, № 61).

«Комик XVII столетия» ставился на сцене редко. После премьеры в Москве вторая постановка этой комедии была осуществлена на сцене Александрийского театра в Петербурге только 30 августа 1894 года, опять-таки в связи с юбилейной датой — 138-летием основания императорских петербургских театров. Роли исполняли: В. В. Стрельская — Перепечина, В. А. Мичурина — Наталья, В. Н. Давыдов — Кочетов, Р. Б. Аполлонский — Яков, П. Д. Ленский — Матвеев, Н. Л. Глазунов — Иоган Грегори.

По свидетельству современников, спектакль не был удачным прежде всего «из-за отсутствия ансамбля». В исполнении не было естественности и простоты («Петербургская газета», 1894, № 239). «Актеры играли старательно, — писал рецензент „Нового времени“, — но этого недостаточно… Исполнители не жили на сцене, а именно представляли. Все они, впрочем, имели внешний успех, если соизмерять успех числом вызовов. Только г-н Давыдов в роли подьячего Кочетова, г-жа Мичурина в роли Натальи да г-н Глазунов в небольшой роли аптекаря Грегори были живыми лицами» (1894, № 6648). Однако хроникер газеты «Биржевые ведомости» отмечал, «что г- жа Мичурина, игравшая… роль с усердием, достойным лучшего дела, выделяла своею игрою именно развязность, смелость и находчивость молоденькой мастерицы», совсем забывая о том, что Наталья — узница московских теремов XVII века («Биржевые ведомости», 1894, № 240).

На сцене Малого театра «Комик XVII столетия» был возобновлен в 1898 году, в бенефис Н. И. Музиля (Клушин), с участием К. Н. Рыбакова (Кочетов), М. П. Садовского (Матвеев), О. О. Садовской (Анисья), А. П. Ленского (Лопухин) и др.

После Великой Октябрьской социалистической революции пьеса была поставлена в 1922 году одновременно в Москве, Вологде и Омске в ознаменование 250-летия русского театра. В Москве «Комиком XVII столетия» начала свою деятельность студия Малого театра. «Самая комедия Островского, — писал П. Марков об этой постановке, — имеет… специфический, почти этнографический интерес — интерес лирических воспоминаний, исторических воссозданий, бытоизображении… Ее сюжетная оправа и ее романическая интрига только фон, на котором разыгрывается „комедь“ о первых русских комедиантах. Играючи и смеясь написана эта „комедь“, в которой, однако, такое точное знание быта и такое великолепное ощущение начал Домостроя, крепкой и ядреной русской жизни… Общий замысел режиссера лежал в воскрешении отделенных от нас 250-летним промежутком трудов и дней актеров придворной комедиальной храмины. В целом этот замысел был достигнут» («Театр и музыка», 1922, № 10, стр. 163–164).

В 1923 году, в 100-летнюю годовщину со дня рождения Островского, «Комика XVII столетия» показал Ленинградский театр юного зрителя. Спектакль был выдержан в реалистических тонах, хотя в нем обнаруживались элементы внешней театральности.

В сезон 1935–1936 года пьеса игралась на сцене МХАТа 2-го. Но эта постановка была неудачной (см., например, оценку в газете «Советское искусство», 1935, № 49); текст комедии подвергся театром большим произвольным изменениям, вычеркнут эпилог, В. Каминским заново написан пролог и т. д.

,

Примечания

1

Глупый малый (нем.).

2

Очень хорошо, что вы пожаловали (нем.).

3

Интермедия (лат.).

4

Пролог (лат.).

5

Цыган выходит (лат.).

6

Болен? (лат.)