Том 10. Пьесы, написанные совместно

боже мой! И принесло ж его!

Варя. Кого «его»?

Мальков. Приехал, встретил необразованную деревенскую дурочку и обрадовался, распустил губы-то. Эка прелесть, говорит, эка поэзия!

Варя (с сердцем). Как вы смеете!

Мальков. Оставайся, говорит, милой дурочкой, утешай меня, прыгай козой! Это так мило, так грациозно! У нее и так нет ума, а он еще дурачиться заставляет.

Варя. Я вас слушать не хочу, я уйду сейчас.

Мальков. Да сделайте милость. Уж, разумеется, от меня ты таких конфетностей не дождешься. Я не скажу тебе: оставайся всегда шальной девчонкой; я скажу: тебе умной бабой быть пора, детей нянчить и учить их уму-разуму.

Варя. Это проза жизни!

Мальков. Ну вот, изволите видеть! «Проза жизни»! И смех и горе с ней! Ах, бедная! Как скверно без ума-то на свете жить! Вот и набежит на этакого самоучителя.

Варя. У меня есть ум (топая ногой), есть, есть!

Мальков. Должно быть, немного, коли позволяешь себе быть игрушкой старого развратника.

Варя. Как вы смеете! Он в миллион раз лучше вас; он лучше меня понимает, больше любит.

Мальков. Очень верю. Для старика ты, конечно, находка; здоровая пища ему не по зубам, ему нужно пикану, перцу побольше, а это в тебе есть.

Варя. Ну, довольно. Желала б я знать, откуда это вы такую власть взяли надо мной?

Мальков. Откуда? Ты забыла? Ты сама, своей волей, уступила мне власть над собой. И я рад был, за тебя рад был, этой моей власти.

Варя. Когда же это? Я не знаю; этого не было… это вздор…

Мальков. Ты забыла свои поцелуи? У меня еще и теперь горит лицо от них. Да не один раз… помнишь, когда я тебя завез к Ашметьевым? Если это было, так я имею власть говорить тебе все, что считаю нужным и полезным для тебя.

Варя. А если…

Мальков. Что «если»?

Варя. Если это была шутка?

Мальков. Так пустая ты девчонка, об которой и жалеть не стоит! Поди утешай своего старичка, ему, бедному, скучно без тебя. (Уходит.)

Варя. Ах, противный! Так бы и убила его! Папка, папка!

Входит Ашметьев.

Явление восьмое

Варя и Ашметьев.

Варя (бежит ему навстречу). Папка, папка, ты правду говорил, он грубый человек, он меня обидел. Теперь я знать никого не хочу, кроме тебя, ты у меня один, папка. Ты мой, папка! (Кидается ему на шею.)

Ашметьев. Приди в себя, дитя мое, успокойся.

Варя. Нет, папка, нет! Я задушу тебя, зацелую.

Ашметьев (освобождаясь). Зачем такие порывы! Во всем должна быть мера. Варя. Я не хочу знать никакой меры, никаких границ; я хочу забыть всех и все для тебя.

Ашметьев. Варя, я не юноша, на твои порывы я не могу отвечать тебе такими же порывами. Твоя страсть палит меня, но не зажигает. Пора восторгов прошла для меня безвозвратно.

Варя. Папка, не говори так, я заплачу.

Ашметьев. Для меня возможны только кроткие, художественные наслаждения. Для меня неисчерпаемое блаженство — любоваться тобой.

Варя. Папка, ты только любуешься мной, ты меня не любишь? Я не картина, чтобы мною любоваться! Я живой человек! Я хочу любви горячей, настоящей! Ты мой, скажи мне, ты мой? Так ведь, милый, золотой мой папка?

Ашметьев. О, если б десять лет назад, я бы умер от такого счастья.

Варя. А теперь, папка?

Ашметьев. Теперь безумные страсти затихли, и разум вступает в свои права… И вот что всего обидней, оскорбительней: весь пыл страсти истрачен даром, в напрасных поисках того счастья, которое теперь само просится ко мне.

Варя. Папка, что ты говоришь! Я бросаюсь к тебе, я жду твоей ласки… Неужели у тебя нет никакой ласки для меня?

Ашметьев. Ласки, Варя, ласки! Но, бедное дитя мое, мои ласки слишком холодны для тебя. О, разве я мог ожидать от тебя такой бешеной страсти! Нет, Варя, наша встреча не простая случайность, тут ирония, тут есть что-то очень, очень злое! Это насмешка судьбы надо мной. И эту пытку мы называем жизнью, и дорожим ею, бережем ее!

Варя. Какая пытка, какая ирония? Все так хорошо, радостно. Папка, ты сердишься на что-то! Да чего тебе, ведь я с тобой? Чего тебе?

Ашметьев. Успокойся, Варя! Я желаю только, чтоб ты успокоилась… и простимся до завтра. Завтра мы встретимся радостные, веселые… Буря утихнет в твоем сердечке, и ты покойно, кротко будешь мне ворковать про любовь свою. Прощай!

Варя. Нет, я не пущу тебя; я не могу остаться одна; я с тобой куда хочешь, хоть на край света, но только с тобой… Уедем! Убежим!

Ашметьев. Варя, Варя, ты меня пугаешь, я боюсь всего чрезмерного. Ты заставишь меня бежать от тебя.

Варя. Ну, беги, беги! А я сейчас же или кинусь в омут, или брошусь на шею первому встречному.

Ашметьев. Опомнись, опомнись, Варя, образумься! Что ты говоришь! Как можно! Тебе нужно успокоиться, непременно нужно. Пойдем, я тебя провожу до дому…

Варя. Я не знаю дома, я его забыла… Я брошу дом, отца…

Ашметьев. Успокойся, успокойся, дитя мое! Ну, вот идут сюда… нехорошо, нехорошо. Ах, Варя, Варя! Ну, прощай, прощай, мое дитя! Ты завтра будешь умнее… До свиданья. (Идет в аллею.)

Варя. Папка, воротись! Воротись, говорю я!

Ашметьев уходит.

Папка! Папка! Ну! Пожалеешь ты меня, да будет поздно.

Действие четвертое

ЛИЦА:

Ашметьева.

Ашметьев.

Марья Петровна.

Зубарев.

Варя.

Мальков.

Боев.

Мавра Денисовна.