слабым или больным, так что ему будет трудно или даже невозможно стать полноценным членом человеческого общества. Если же в период беременности были допущены грубые нарушения или травмы, то ребенок и вовсе может родиться мертвым, то есть полностью непригодным для жизни в нашем мире.
Сказанное нужно применить к духовному. Все мы живем в этом мире, как младенцы в утробе матери. Такая наша жизнь не является настоящей и полноценной. Она должна лишь подготовить нас к тому, чтобы в свое время мы могли родиться в настоящую и полноценную жизнь — в Царство Христово. Для того чтобы подготовить себя к ней, нам даны Евангельские заповеди, творения святых отцов, таинства Церкви, одним словом, вся наша христианская жизнь. Если человек живет, соблюдая заповеди Христа, то его земное «внутриутробное» развитие проходит правильно, и он в свое время рождается в горний мир полноценным его гражданином, способным в нем жить. Если же человек во время земной жизни попирает заповеди Божии, живет в грехах и страстях, то его духовное развитие нарушается, и тогда может случиться, что он не способен будет родиться в жизнь Будущего века.
В книге Апокалипсис описано, как в одном из видений апостол Иоанн Богослов созерцал величественную жену, облеченную в солнце. Жена имела во чреве и кричала от болей и мук рождения. Многие толкователи понимали под образом жены Церковь Христову, то есть христиан, которые из утробы земного мира должны родиться в вечную жизнь. Такое рождение совершается не легко и не просто — у святого Иоанна не напрасно сказано о болях и муках. И по этой причине часто бывает, что человек не очень-то стремится к такому духовному рождению. Здесь люди также ведут себя подобно внутриутробному младенцу. Ведь если бы можно было спросить младенца, хочет ли он выходить из утробы матери в наш мир, то он, конечно, не захотел бы этого делать. В утробе ему тепло, он пригрелся, ему там привычно и уютно. И вдруг ему предлагают перейти в какой-то другой неизвестный мир, кажущийся ему холодным и враждебным. Конечно, он откажется. Однако если он откажется, то никогда не сможет жить той настоящей полноценной жизнью, для которой был создан. Более того, он не сможет продолжать и полюбившуюся ему внутриутробную жизнь, потому что дольше определенного срока в утробе матери находиться невозможно. Поэтому выбор у него стоит так: или родиться в наш мир, или погибнуть.
Вот и у нас с вами стоит точно такой же выбор, братия и сестры! Все мы тоже живем в этом мире, как младенцы в утробе матери. И в свое время тоже должны будем или родиться в жизнь вечную, или погибнуть вместе с преходящим материальным миром. Но родиться в жизнь смогут только те, кто подготовил себя к ней правильным духовным развитием, то есть жизнью по заповедям Христа. Ведь потому Христос и именуется Спасителем, потому Он и пришел к нам, — чтобы спасти нас от неизбежной и окончательной гибели, угрожающей нашему падшему космосу. И выбор тут действительно стоит предельно жестко: или мы пойдем за Ним и тогда сможем войти в Его вечную жизнь, или мы откажемся за Ним идти, и тогда уделом нашим будет неотвратимая гибель и смерть.
Зная это, братия и сестры, будем в этом вопросе предельно серьезными и сделаем единственный правильный выбор: последуем за Спасителем и Господом нашим. Подвигнем себя к тому, чтобы жить по- христиански. Постараемся точно исполнить заповеди Христа. Ведь если мы их исполним, то, несомненно, избавимся от грозящей нам гибели и в свое время, подобно новорожденным младенцам, войдем в Его жизнь, в Его Царство, в блаженный Будущий век. Аминь.
74. Неделя вторая поста, святителя Григория Паламы
Святитель Григорий в истории Церкви известен, прежде всего, как выразитель православного учения о Благодати. Мы часто очень плохо знаем сокровища православной веры и православного богословия. Это касается даже основных христианских догматических истин. Тем более это касается учения святителя Григория о нетварных энергиях. Между тем его учение чрезвычайно важно не только для православного богословия, но и для понимания практической цели христианской жизни. Учение о Благодати самым принципиальным образом отличает нашу Церковь от Церквей неправославных, и, прежде всего, от западного христианства. Не приняв это учение, западное христианство утратило понимание истинной цели и смысла христианского пути. Православная же Церковь сохранила ясное понимание этого смысла до настоящего времени. И этим мы во многом обязаны именно святителю Григорию Паламе.
Святитель Григорий жил в XIV веке в Константинополе и происходил из очень богатой и знатной семьи. Отец его был сенатором, близким другом и советником византийского императора Андроника II Палеолога. Несмотря на свое высокое положение, сенатор Палама был совершенно равнодушен к земной славе, богатству и почестям. Проводя чистую христианскую жизнь, он был делателем непрестанной молитвы Иисусовой. Нередко случалось, что даже и на заседаниях сената он был полностью погружен в нее. Известен такой случай. На одном из государственных собраний император обратился к Паламе с каким-то вопросом. Однако тот не услышал его и никак на вопрос не реагировал. Тогда Андроник, поняв, что он погружен в молитву, сказал придворным: «Не беспокойте Паламу, пусть он молится».
Таким был этот благочестивый муж, и, конечно, в духе православного благочестия и непривязанности к мирским благам он воспитал своих детей. Это видно хотя бы из того, что после смерти отца все члены семьи — мать, две дочери и два сына — в том числе и сам Григорий, приняли монашеский постриг в разных монастырях. Григорию было в то время около двадцати лет. Вместе со своим братом он удалился на святую гору Афон и поселился в известном монастыре Ватопед, где под руководством старца Никодима положил начало своей монашеской жизни. Позже он подвизался и во многих других монастырях и скитах, а также в отшельническом уединении.
После долгих лет монашеского подвига Григорий достиг духовного совершенства и сподобился благодатных даров от Бога. Многие строгие подвижники Афона удивлялись его святой жизни. Молитва его была непрестанной, умиление и сердечный плач достигали такой глубины, что слезы непрерывно текли из его глаз. Когда по временам он выходил к братии из уединения, то все видели, что лицо его светилось каким-то особенным небесным светом. Он имел дар чудотворения и прозорливости, исцелял больных, изгонял бесов из одержимых и сподобился многочисленных явлений святых. Ему являлась Сама Матерь Божия. В житии также описаны явления ему святого великомученика Димитрия Солунского, преподобного Антония Великого, святителя Иоанна Златоуста и апостола Иоанна Богослова. Апостол Иоанн, беседуя с ним, кроме прочего сказал: «По воле Владычицы всех, Богородицы, с этого времени я буду с тобой неотступно». Исполнение этих слов можно видеть в том, что, как и апостол Иоанн, святитель Григорий явился выразителем глубокого и чистейшего православного богословия, которое и сделало его известным в истории Церкви.
Нелишним здесь будет вспомнить и о том, как писали святые отцы свои сочинения. Не нужно думать, что они писали их из одного только своего ума, как, например, пишут научные труды профессора и ученые. Нет, святые писали не просто мысли и умозаключения, но выражали на человеческом языке то, что было открыто им Богом. Будучи движимы Духом Святым, они ясно видели те Божественные тайны и смыслы, которые, находясь в естественном состоянии, человек не видит. Старец Иосиф Исихаст говорит об этом следующее: «Человек, очистивший сердце, получает Благодать и просвещение ведения. Он становится весь — светом, весь — умом, весь — сиянием. И источает богословие, так что если трое будут писать за ним, то не будут успевать». Отсюда видно, что писания святых отцов — это слова откровения, слова Святого Духа. Совершенно бесспорно, что к этой категории принадлежат и творения святителя Григория Паламы. Тем более что писать их он начал не по своей воле, а по прямому повелению Ангела, как и повествуется об этом в его житии.
Итак, проводя подвижническую жизнь, святой Григорий уже не думал ни о чем другом, как только чтобы в удалении от мира и пустынном безмолвии достойно завершить свой монашеский путь. Однако Бог судил иначе и Своим непостижимым Промыслом призвал его совсем к другой деятельности и другому подвигу.
В то время в Церкви возникли очень бурные споры о природе фаворского света, или, по-другому, о природе Благодати. Вопрос стоял следующий: был ли свет, осиявший апостолов во время Преображения Христа, обычным физическим светом, или же он имел какую-то другую природу? Православное богословие утверждало, что фаворский свет был светом нетварной, то есть несотворенной природы. Обычный солнечный свет имеет тварную природу, он есть одно из творений Бога. Тогда как свет Преображения — это
