должно быть неутомимым, безжалостным и неумолимым. Ибо борьба ведется не на жизнь, а на смерть. Дилемма очевидна: погибаешь или ты, или твои грехи. Третьего не дано. Поэтому христомудрый апостол и поучает:
Беззаконие – вещь лукавая и ловкая. Оно имеет свою огромную тайну. Тайна беззакония иногда соблазнительна и обольстительна (ср. 2 Сол. 2:7). Она имеет свои таинственные пути и невидимые способы с помощью которых заводит человека в безысходную тьму. В ней она его отравляет страстями и ослепляет грехами, пока, наконец, совсем не отравит и не ослепит. Поэтому необходимо отрезвиться от опьянения грехом, прозреть евангельские истины,
Много на дано, но еще больше задано. Дан нам видимый мир, чтобы обрести в нем невидимые силы Божии. Бог Слово для того и стал человеком, чтобы дать людям зрение, котрым невидимое видимо в видимом и около видимого. Так род человеческий только со Христом прозрел и увидел вечные ценности. Прежде появления Богочеловека все томилось и слепло во тьме греховной и
Страшный суд над Богом
Никогда в человеке не было так мало Бога, дорогие братья, как сегодня, никогда человек не был так безбожен, как сегодня. Сегодня диавол воплотился в человека, дабы развоплотить Богочеловека. Сегодня все зло вселилось в тело человека, дабы Бога изгнать из тела. Сегодня весь ад переселился на землю; помнит ли кто-то, что когда-то земля была раем? Нынешнее падение человека неизмеримо страшнее первого падения человека; тогда человек отпал от Бога, а сегодня распял Бога, убил Бога. Человек, как тебя именовать, если не диаволом? Но что это я говорю? Это оскорбление для диавола. Диавол никогда не был так зол, так изощренно зол, как человек. Господь Христос и во ад сошел, и там Его не распяли! Разве люди не хуже диавола; разве земля не стала адом более, чем сам ад? Из ада не изгнали Христа; а люди и сегодня Его гонят с земли, изгоняют из своего тела, из души, из своего града…
Братья, в зеницу моей души, подобно змею, впился зловещий вопрос, злорадно спрашивающий меня: разве человек был когда-либо добр, если он смог распять Христа? Ты веруешь в человека, хвалишься им, ты оптимист? Эх, посмотри на человека, посмотри на человечество с высоты Великой Пятницы, посмотри на человека, как он убивает Богочеловека, и скажи, останешься ли ты и теперь оптимистом? Не стыдишься ли, что и ты человек? Не видишь ли, что человек хуже диавола?
Забудьте все дни, которые были прежде, и все дни, которые были после Великой Пятницы, сведите человека в границы Великой Пятницы, не будет ли она зеницею всех зол, стержнем всех искушений, средоточием всех гадостей? Не сошла ли в человеке в этот день земля с ума? Не доказал ли человек в этот день, убивая Богочеловека, что он безумие земли?
Даже Страшный Суд, братья мои, не будет страшнее Великой Пятницы. Он будет, несомненно, менее страшным, потому что тогда будет Бог судить человека. А ныне человек судит Бога. Ныне Страшный Суд для Бога. И суд над Ним судит человечество. Ныне человек оценивает Бога и оценивает Его ценою в тридцать сребреников. Христа за тридцать сребреников! Разве это последняя цена? Разве Иуда – это наше последнее слово о Христе?
Сегодня человечество осудило Бога на смерть. Это величайший бунт в истории неба и земли. Это величайший грех в истории неба и земли. Даже падшие ангелы такого не совершили. Сегодня совершен Страшный Суд над Богом. Никогда мир не видел более невинного осужденного и более безумных судий. Осмеянный Бог страшнее, чем когда-либо.
Крест, позорнейший дар, даровали мы Тому, Кто нам даровал вечную славу. Прокаженный, Он очистил тебя от проказы, разве за это ты даруешь Ему крест? Слепец, разве для того Он раскрыл тебе очи, чтобы ты сумел сделать крест и распять Его на нем? Мертвец, разве для того Он воскресил тебя из гроба, чтобы ты загнал Его в свой гроб? Благими вестями услаждал Сладчайший Иисус горькую тайну жизни нашей, братья мои; за какую из них мы одариваем Его такой желчью?
«Люди Мои, что Я вам сделал? Не исполнил ли Иудею чудесами? Не воскрешал ли мертвецов единым словом? Не исцелял ли всякую болезнь и недуг?.. Что же вы мне даете? За исцеление раните Меня, за жизнь убиваете Меня и распинаете на древе».
Великая Пятница, братья мои, это наш стыд, и позор, и поражение. Иуде Искариоту была хоть самую малость причастна всякая душа. Если бы не так, мы были бы безгрешными. Через Иуду мы все пали, мы все христопродавцы, все предали Христа и приняли диавола, пригрели сатану. Да, сатану, ведь в Святом Евангелии сказано:
Сребролюбие, ты предало Господа Христа! Сребролюбие, ты Его предаешь и ныне. Иуду, ученика Христова, того, кто три года был с Ним, кто присутствовал при всех чудесах Христовых, кто именем Иисусовым очищал прокаженных, исцелял больных, воскрешал мертвых, изгонял нечистых духов, этого Иуду сребролюбие сделало предателем и убийцей Христа. Как же тогда этому сребролюбию и меня, и тебя не сделать предателем и христоубийцею, меня, того, кто не созерцал на протяжении трех лет воплощенного Бога, кто не очищал именем Иисусовым прокаженных, не исцелял больных, не воскрешал из мертвых. Иуда долго был с Тем, Кто не имел, где главу приклонить, с Тем, Кто и делами и речами учил, что нет необходимости носить золото и серебро. А я? А ты? Если ты не умеешь радоваться нищете, брат, если ты не умеешь быть счастлив нищетою, знай, ты – кандидат в Иуды. Не спрашивай: «Не я ли, Господи?» (ср. Мф.
