практически впритык. Сам балаган был сложен их неошкуренных бревен, причем бревна не лежали одно на другом, а стояли стоймя, как в частоколе. Кое-где стены балагана были заметно обуглены, но было видно, что пламя здесь побывало очень давно.
Внутри загона никого не было, просто абсолютно никого. Неровными рядами теснились вигвамы, у некоторых на веревочных растяжках висела какая-то одежда, где-то в задних рядах дымился то ли костер, то ли очаг, но нигде не было видно ни одного орка.
— Попрятались, — констатировал сэр Джон. — Это хорошо.
Он направил лошадь к балагану, спешился, огляделся и пробормотал себе под нос:
— Лошадь привязать некуда, совсем одичали.
Спутал лошади передние ноги, поднялся на крыльцо, обернулся и сказал:
— Ты лучше далеко от меня не отходи, а то мало ли что… Впрочем, это твое дело.
Аленький Цветочек огляделась. В поле зрения по-прежнему не было видно ни одного живого существа, с этого места даже вигвамов не было видно, но ей казалось, что со всех сторон на нее смотрят десятки недобрых глаз. Она спешилась, быстро спутала ноги своей лошади и взбежала на крыльцо. Последняя ступенька подломилась под ногой, она вскрикнула и упала, больно ударившись коленом. Сэр Джон, уже скрывшийся внутри здания, выскочил на крыльцо, в его руке сверкал обнаженный меч.
— Что-то ты обо мне много волнуешься, — сказала Аленький Цветочек. — Уж не влюбился ли?
Только задав этот вопрос, она сообразила, что на этот раз абсолютно точно перешла все границы. Для любого нормального человека единственно возможный ответ на подобный вопрос — взмахнуть мечом и снести с плеч дурную голову низшего существа, возомнившего о себе невесть что. Но сэр Джон не стал гневаться. Он просто издал короткий смешок и убрал меч в ножны.
— Тебя что, вообще нельзя оскорбить? — спросила Аленький Цветочек.
— Можно, — ответил сэр Джон. — Но это очень непросто, надо знать мои слабые места. У тебя вряд ли получится. А если будешь продолжать говорить со мной как с другом — это меня точно не оскорбит.
— Гм… — только и смогла сказать Аленький Цветочек.
Внутри балагана обнаружились два живых существа, первые в этом загоне. Это были молодые орки- самцы, очень худые, очень испуганные и вообще какие-то забитые. До появления сэра Джона они мыли пол в коридоре, а теперь стояли у стенки и смущались. Сэр Джон не обращал на них никакого внимания. Он шел вдоль коридора, открывал каждую дверь, заглядывал внутрь и шел дальше.
— Оригинально тут все устроено, — сообщил он Аленькому Цветочку. — У них в балагане не апартаменты пастуха, а, похоже, тюрьма.
— Что? — не поняла Аленький Цветочек.
— Тюрьма, — повторил сэр Джон. — Это такое место, куда помещают людей, ну, или других человекообразных, чтобы они не могли оттуда выйти.
— А зачем их туда помещают? — спросила Аленький Цветочек.
— Обычно чтобы наказать, — ответил сэр Джон. — А в данном случае — чтобы их убили эльфы. Насколько я понял из бестолковых объяснений этих существ, — он указал на смущенных орков, — каждый вечер внутри этого бараке запирают двадцать орков. Если эльфы не пришли, наутро их выпускают обратно. А если эльфы пришли — выпускать некого. Очень мудро. Эльфы приходят, заходят в балаган, убивают двадцать орков, забирают пожертвования, вот из этой комнаты, — он указал пальцем, — там кое-какое барахло лежит, специально для эльфов. Так вот, эльфы убивают, кого положено, забирают, что положено, и уходят. И все довольны, кроме тех двадцати, кому в этот раз не повезло. Короче, слушайте меня сюда, орки. Мы с Аленьким Цветочком будем жить вот в этой комнате. Все дерьмо оттуда выгрести, пол помыть, найти где-нибудь кровать приличную, шкафчики, там, какие-нибудь…
— Где найти? — спросил один из орков, воспользовавшись паузой в речи рыцаря.
Сэр Джон ответил неприлично. Орк наморщил лоб в недоумении. Он явно не понял шутки.
— Полубосса местного ко мне приведи, — приказал сэр Джон. — Быстро, раз-два, время пошло! А ты, девочка, будешь разгружать барахло из седельных сумок. Сундучок с артефактами поставишь вот сюда, а мешок с консервами — вот сюда.
— Вы доверяете мне взять в руки артефакты? — удивилась Аленький Цветочек. — Целый сундук с артефактами?
— Не сундук, а сундучок, — уточнил сэр Джон. — Он небольшой. Давай, тащи, не задерживайся.
Они спустились с крыльца. Сэр Джон помог Аленькому Цветочку выгрузить сундучок из седельной сумки, а затем сделал нечто неожиданное. Снял с шеи цепочку с амулетом и стал вплетать ее в гриву своей лошади.
— Зачем это? — спросила Аленький Цветочек.
— Чтобы потом легче было лошадь найти, — объяснил сэр Джон. — Можно и без этого, но так проще.
— Вы собираетесь отпустить лошадей? — удивилась Аленький Цветочек.
— Конечно, — ответил сэр Джон. — Им пастись надо. Чего встала? Иди, работай!
— Я не люблю, когда мне приказывают, — заявила Аленький Цветочек.
— Этого никто не любит, — сказал сэр Джон. — Однако подчиняться иногда приходится. Вот сейчас, например, ты вынуждена подчиняться мне.
— Почему это? — спросила Аленький Цветочек.
— Потому что иначе я отправлю тебя пинком вон к тем вигвамам, — объяснил сэр Джон. — А там тебе не понравится.
— Почему?
— Потому что там тебя сначала изнасилуют, потом убьют, а потом еще раз изнасилуют. А что останется — съедят. Местным оркам терять нечего, а красивые девушки к ним редко забредают. Так что решай. Либо ты слушаешься меня, либо сама виновата.
Аленький Цветочек ничего не ответила на эти слова, просто отвернулась и пошла в балаган. Вошла в нужную комнату, поставила сундучок в указанное место, попыталась приподнять крышку и поняла, что сундучок заперт.
— Засранец, — сказала она. — Доверяет он…
Подошла к дверному косяку, отломила щепку подходящего размера и стала ковыряться в замочной скважине. Сразу стало ясно, что так замок не открыть. Тем не менее, она ковырялась до тех пор, пока не услышала в коридоре шаги сэра Джона. Тогда она отбросила щепку в сторону, выскочила из комнаты и чуть не врезалась в рыцаря. Он тащил тяжелый мешок (с консервами, надо полагать) и чему-то улыбался. Войдя в комнату, он поставил мешок, окинул комнату взглядом, подобрал с пола щепку, только что выброшенную Аленьким Цветочком, осмотрел ее и снова бросил.
— Дерзкая ты девчонка, — сказал он. — Однако полубоссу пора бы уже явиться. Пойти, что ли, погневаться… Хотя нет, он уже идет. Пойдем, побеседуем с местной властью.
Сэр Джон вышел из балагана, Аленький Цветочек последовала за ним. Когда они обогнули угол здания, стало видно, что у крайних вигвамов стоит невысокий пожилой орк и разглядывает балаган то ли с любопытством, то ли с опаской.
— Ко мне, бегом! — закричал рыцарь.
Орк вздрогнул, сделал два шага навстречу, но снова остановился. Было видно, что он никак не может решить, что ему делать: явиться по вызову или юркнуть за ближайший вигвам.
Щелкнула тетива, свистнула стрела. Орк замер на месте, изумленно рассматривая дыру, только что появившуюся в его широких штанах.
— Хорошая вещь — шаровары, — тихо сэр Джон. — Были бы штаны более узкими — пришлось бы яйца отсрелить.
И добавил в полный голос:
— А ну, тварь, выдернул стрелу и бегом ко мне!
Этот вопль вывел орка из оцепенения. Он выдернул стрелу, застрявшую в стенке вигвама, и припустил бодрой трусцой навстречу рыцарю.
— Вы не могли услышать изнутри балагана, как он идет, — заявила Аленький Цветочек. — И увидеть тоже не могли. В той комнате окно маленькое, расположено оно высоко и выходит на другую сторону.
Сэр Джон улыбнулся и сказал:
